Астробиологическая миссия на родине богов и героев
заметки со встречи астробиологов

Адрес Новости История Структура События Результаты Разработки Конкурсы Мероприятия Газета
 Web-сайты

Как-то в начале августа 2002 г. (я в это время стоял у одного из стендовых докладов XIX Международного кристаллографического конгресса в экспозиционном зале “Палэко” в Женеве и выяснял у автора интересующие меня детали), неожиданно раздался приглушенный сигнал мобильника. Я извинился, отошел в свободный угол. Звонили из Москвы, из Палеонтологического  института с вопросом — смогу ли я принять участие в качестве лектора в работе сессии Института перспективных исследований NATO по проблемам астробиологии, которая состоится в начале октября на о.Крит? Я ответил согласием не раздумывая, так как был готов к этому еще год назад. В этом очерке я хотел бы рассказать о критской встрече астробиологов, но прежде дам небольшую информацию о самой астробиологии и ее современном состоянии, а также о некоторых событиях и обстоятельствах, предшествующих встрече.

АСТРОБИОЛОГИЯ: ТЕРМИНОЛОГИЧЕСКИЙ ЗАХВАТ СУЩЕСТВУЮЩИХ ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИХ ПОЛЕЙ

Термин астробиология был предложен для обозначения междисциплинарного научного направления, занимающегося комплексом проблем внеземной жизни, совсем недавно: в конце девяностых годов 20-го века, кажется, одним из ведущих деятелей  NASA Д.Голдином. Толчком для этого стало открытие Д.МакКеем в одном из  марсианских метеоритов биоморфных образований, интерпретированных как  микрофоссилии, свидетельствующие о былой жизни на Марсе. Введение его было встречено научным миром далеко неоднозначно — от безусловной поддержки или принятия до недоумения и активного сопротивления. Примером последнего является, скажем, статья академика А.А.Маракушева с хлестким названием “Астробиология — иллюзорная наука”, опубликованная в “Вестнике Академии наук” (т.70, № 30, 2000). Конечно, астробиология не иллюзорна хотя бы потому, что имеет  реальные объекты исследований, и если даже внеземные биологические миры, в которые А.А.Маракушев не верит, не будут обнаружены, их все равно будут искать вечно. Внеземная жизнь земных организмов, в том числе и людей-космонавтов, существует, начиная с ХХ века, и она будет развиваться в органическом взаимодействии с различными видами внеземных сред обитания.

Вызывало и вызывает недоумение и неприятие название “астробиология” главным образом в другом отношении: то, что входит в понятие астробиологии, уже более столетия является объектом  экзобиологии и биоастрономии,  и в Европе давно проводятся регулярные  конференции и встречи по проблемам жизни в Космосе. С определенной долей иронии относятся к этому нововведению и сами американцы. “Астробиология — не новая дисциплина. Это новое название для старого исследовательского поля”, — справедливо заметил на астробиологической конференции NASA в Эймсе в 1998 г. атмосферный химик из Пенсильванского университета Джемс Кастинг.
Покрывая термином “астробиология” все старые направления и проявляя бурную активность в обсуждении космобиологических проблем, американцы как бы перехватывают у европейцев лидерство, прибирают все, что до них и ими сделано в космобиологической области, под новую “крышу”. При этом,  если кто-то, например, российские ученые начинают отстаивать свой приоритет в тех или иных открытиях или концепциях, идеологи астробиологии особенно не возражают: да, это сделано и россиянами и американцами, но независимо друг от друга. Не смущает даже временной интервал в десятки лет между ними. Да и сам термин “астробиология” имеет своих предшественников, например, астроботанику Тихонова середины прошлого века. Такая стратегия “терминологического захвата” нередко используется в нечистоплотной науке.

Термин “астробиология”, т.е. “звездная биология”, не лучше и не строже, а даже хуже, чем “космо-биология” или “экзобиология”, но тем не менее он благодаря американской активности и финансовой поддержке укрепился прочно и даже проник в Европу, где сейчас создаются под эгидой NASA свои астробиологические центры.

О многих перипетиях астробиологической экспансии я, будучи свидетелем и участником многих этих событий, рассказывал в своих статьях в “Вестнике Института геологии Коми НЦ УрО РАН” (№ 10, 1996; № 11, 1998).

Суть современной астробиологии в розданном нам пакете документов и программ астробиологических исследований NASA определяется так: “Астробиология — это учение об образовании, эволюции, распространении и судьбе жизни в Космосе... Астробиология представляет собой синтез дисциплин от астрономии до зоологии, от экологии до молекулярной биологии, от геологии до геномики. Исследователи, работающие в этих направлениях, объединены единой целью — открытием потоков жизни в Космосе”.
Исследования по этим проблемам координирует Астробиологический институт NASA, на презентации которого в 1998 г. в Сан-Диего мне пришлось участвовать и о нем я уже писал (“Вестник Института геологии”, 1998, № 11). Институт этот особенный: у него нет постоянного штата и он объявляет одиннадцать исследовательских центров из ряда университетов и лабораторий США. Кроме того, на виртуальной основе с Астробиологическим институтом сотрудничают работающие в этой области организации и отдельные специалисты из многих стран. В какой-то степени в этой деятельности участвую и я, являясь одним из научных сотрудников группы Д.МакКея.

Астробиологическая проблема NASA  включает десять ведущих направлений: образование жизни на Земле, организацию живого вещества, эволюцию жизни, эволюцию экосистем, установление пределов жизни, пригодные для жизни миры, биомаркеры, жизнь в Солнечной системе, пертурбации экосистем, условия жизни и жизнь вне Земли. Сформировано шесть объединений, так называемых Facus Groups: Марс, смешанные микробиальные экогеномики, миссии на раннюю Землю, эвогеномики, Европа, астроматериалы.

ТЕРНИСТЫЕ ПРЕЛОГОМЕНЫ КРИТСКОЙ ВСТРЕЧИ

Однако, вернемся к критской встрече астробиологов, к ее предыстории.
Разговор об этой сессии и о моем участии в ней шел еще в 2000 году во время традиционного III Совещания “Инструменты, методы и миссии для астробиологии” в Сан-Диего, США, в рамках съезда Международного общества оптической инженерии SPIE.  В системе NATO существует такая мобильная структура, как Институт перспективных исследований (ASI), который проводит регулярные сессии по наиболее актуальным направлениям науки. Бельгийский  мерзлотовед, работающий в области астробиологии Роланд Папе и директор Палеонтологического института А.Ю.Розанов, разрабатывающий новое направление — бактериальную палеонтологию, “обрабатывали” одного из идеологов астробиологии Ричарда Гувера из NASA, чтобы он пробил проведение совместно с  NATO/NASA сессии ASI по астробиологической тематике. Ричард — человек деловой, к тому же на взлете (его только что избрали президентом SPIE  и в  NASA  он — одна из ключевых фигур), ему удалось решить этот вопрос довольно быстро. Заседание было назначено уже на октябрь 2001 года. Мы получили программу сессии, где мне, как и другим “продвинутым” участникам, отводился полудневный семинар. В паспортах проставлены визы, выданы билеты, приобретенные за натовские деньги.

Но поездка сорвалась...

А причиной послужило невероятное событие, телесвидетелем которого я стал, будучи во Франции, в Нанси, на 20-м  Конгрессе по органической геохимии 10 сентября 2001 г. В изящные стеклянные башни небоскребов в Нью-Йорке, в приземистый пятиугольник Пентагона спокойно, даже с каким-то парадным изяществом, врезались, казалось бы, безобидные белоснежные лайнеры. И вдруг взрыв, море огня, зловещие клубы дыма. Башни крошатся где-то снизу, медленно оседают, и обломки, и все погребенное с ними покрываются завесой черного  дыма. Жизнерадостный пейзаж мгновенно трансформируется в смертельно-зловещий. Рассудок отказывается верить, что это реальность. Наверное кинотрюк, телерозыгрыш? Но новости непрерывно повторяются, уточняются. Оказывается, все это правда. Америка подверглась дерзкой безрассудной атаке террористов.

Я вернулся в Сыктывкар, между институтскими делами работал над лекцией, готовил иллюстрации. Собрал вещи. Обычно мне, как тому студенту, всегда не хватает одной ночи, и собираюсь в путь в последний день, судорожно. Тут же за два дня до отъезда чемодан стоял полностью собранным. Днем раньше уехали на поезде наши молодые сотрудницы Света Шанина и Юля Симакова (я согласился на участие в сессии при условии, что в качестве слушателей возьмут двух-трех моих сотрудников). Перед вылетом зашел в институт, и первым известием, которое пришло электронной почтой, было сообщение, что наша сессия, как и все невоенные мероприятия NATO,  отменяется. Вернее, переносится на неопределенный срок, что, впрочем, одно и то же.

Нельзя сказать, что это известие шокировало меня. Было какое-то неясное ощущение возможности срыва — уж больно перепуганы и растеряны были после теракта американцы, они на все реагировали неадекватно. Порадовался, что не успел вылететь, а вот Юле и Свете пришлось возвращаться из Москвы. Некоторые европейцы возвращались уже с Крита.
Я до сих пор не пойму, почему надо было отменять это мероприятие? Террористов на Крите нет, во всяком случае отдыхающих они не волнуют, заседания планировались не на базе НАТО, а в пляжном отеле за городом,  деньги были уже вложены, и значительная часть их пропала бесполезно. Скорее всего, это, в своем роде, политическая акция.

Известие о возобновлении сессии я, как и другие участники, воспринял с некоторым недоверием, но стал между делами готовиться. Организаторы почти вдвое сократили число участников, от нас пригласили только Юлю Симакову.

Зная заранее, что в лекции, даже в трехчасовой, будет трудно довести до слушателей самых разных специальностей основное содержание моей концепции, я подготовил много иллюстраций и напечатал текст доклада в виде брошюры на английском языке.
Боялся неудачи с получением визы. Во-первых, сдал паспорт за неделю до вылета, поскольку до этого был в Белоруссии; во-вторых, в нем были всего три чистых страницы в разбежку, а для Греции нужны две чистые рядом.

ВСТРЕЧА С КРИТОМ

В конце концов все решилось положительно. Из ПИНа сообщили, что и визы, и билеты получены, и 28 сентября дневным самолетом я вылетел в Москву, а Юля за день до этого поехала поездом. Встретились в промерзлой гостинице, куда нам занесли документы.
А на следующий день рейсом греческой компании “Олимпия” улетели в Афины. В полупустом афинском аэропорту дождались вылета местного самолета на Крит и в 23 часа в кромешной темноте приземлились в аэропорту городка Ханьи, центра одноименной провинции. Здесь нас ждал микроавтобус отеля, на котором долго везли до Ханьи, через всю Ханью, о которой трудно было получить какое-то впечатление, потом еще километров пятнадцать вдоль побережья на запад. Наконец, подъехали к отелю, где нас встретили главные организаторы — супруги Роланд Папе и Элфи ван Оверлооп.

Большинство участников прилетели в течение дня, участвовали в официальном открытии сессии с традиционным фуршетом. Мы же разместились по номерам уже в 2 часа ночи следующего дня, 30 сентября.

Осмотрелись только утром. Место нашего обитания и работы — весьма фешенебельный  Creta Paradise Beach Resort Hotel,  т.е. курортный пляжный отель “Критский рай”. Он хоть и имеет ханьинский адрес, но находится к западу от нее на не очень обжитом берегу моря около городка Платаниас. Это автономный курортный комплекс, состоящий из ансамбля невысоких, в 2-3 этажа светлых корпусов под красными крышами, с глубокими террасами и балконами. В двориках — бассейны с чистейшей водой, в голубом кафеле. Можно нырять чуть ли не из окна. Вокруг зелень садов и полей. За узкой полосой — приморской низменности горы, вначале невысокие, а далее возвышающиеся сплошной стеной, с вершинами, уходящими в облака. Номера вместительные, но чисто курортные. Работать можно только за туалетным столиком, бумаги разложить негде. Полы мраморные с обилием красивых срезов кораллов.

После завтрака, да и во время завтрака, знакомились с участниками. Многих знали по другим научным встречам и по публикациям.

СТРУКТУРА И ПРОГРАММА СЕССИИ

В работе сессии участвовало немногим более 40 человек. Треть из них составляли так называемые Distringuished Lecturers, “выдающиеся лекторы”. Среди слушателей были как профессионалы, успешно работающие в области астробиологии, так и  начинающие исследователи или специалисты из других областей науки. Их соотношение — примерно половина на половину. К сожалению, сокращение числа участников сессии, о причине которой я уже говорил, (обычно сессии ASI включают 60–80 участников пост-докторского, т.е. кандидатского уровня) коснулось в первую очередь молодых и еще не очень утвердившихся в астробиологии исследователей. Это, конечно, отрицательно отражается на эффективности сессии: мало осталось тех, кто будет продвигать астробиологию вслед за “уходящими за горизонт”, а среди россиян амбициозной молодежи почти нет. Американцы же привезли несколько весьма перспективных учеников.
Заседания проходили в конференц-зале отеля, находящемся в подвале, уже своим положением защищенном от воздействия беззаботной курортной атмосферы. За столом, составленным в виде буквы “П” и открытом в сторону трибуны и экрана, свободно могли разместиться более полусотни заседающих, но реально число присутствующих варьировалось от тридцати до тридцати пяти человек. К услугам лекторов была вся необходимая техника: оверхедпроекторы, диапроектор, видеокомпьютерная система.
Тихоговорящим помогали стационарные и переносные микрофоны.

Основной формой представления материалов были трехчасовые семинары, утренний и вечерний. Лекторов можно было перебивать вопросами, замечаниями, высказывать свое мнение, формулировать свои соображения, так что лекции временами переходили в оживленную дискуссию, потом снова возвращались в свое изначальное русло.
Слушатели нелекторского уровня выставляли свои материалы в стендовой форме на стенах этого же зала. В специально отведенное время по вечерам докладчики делали пяти-десятиминутные сообщения около своих докладов, которые сменялись дискуссией. Некоторые сообщения делались устно на двух панельных сессиях, а также в отрезке времени, выделенном лекторам. 
Вели сессию ее директоры: Р.Гувер, Р.Папе, А.Розанов.

СЕМИНАРЫ

Программа была составлена так, чтобы осветить все важнейшие аспекты современной астробиологии. Она включала 12 лекций — семинаров.

Широко известный бельгийский профессор  Христиан де Даве, автор вышедшей недавно книги “Развитие жизни”, положил начало сессии своей обширной лекцией “Последний общий универсальный предшественник”. В ней он синтезировал все последние данные о химической эволюции углеводородного вещества и его структурной организации от космической химии через предбиологическую химию до биохимии. Он выстроил очень строгий ряд структурно-химической эволюции из трех стадий: пред-РНК, РНК и белок — ДНК до последнего универсального общего предка — LUCA. Христиан считает РНК, белки и другие компоненты жизни  предбиологическими структурами, о чем в последнее время говорят и российские биохимики, в частности, академик А.С.Спирин. Мне эти идеи очень импонируют, хотя биологическая жизнь должна начинаться уже с оформленной соответствующим образом молекулярной структуры — протоорганизма, с “вложенным” в него механизмом протобиофункционирования на базе аминокислот, других биомолекул и, возможно, РНК. К появлению жизни, по Х.Даве, потребовалось бесчисленное число шагов химической эволюции, которая направлялась изменением внешних условий. Жизнь — космический императив (но это одно из отправных положений биосферной концепции В.И. Вернадского, о которой в докладе Х.Даве даже не упоминалось).

Ричард Гувер, руководитель астробиологической группы NASA, сделал обзор о микрофоссилиях, биоминералах и химических биомаркерах в метеоритах. Он продемонстрировал большое число биоморфных структур из метеоритов, как известных ранее, так и новых, но индикация их биологической природы пока еще очень ненадежна. Весьма интересными являются фрамбоиды магнетита размером 3-5 мкм из метеорита Tagish Lake, представленные как биогенные, хотя фрамбоиды легко получаются в эксперименте и в абиогенных условиях. Среди участников был распространен альбом иллюстраций к докладу Р.Гувера, над которыми можно работать.

Классик органической геохимии Манфред Шидловски, уже десятки лет прикованный к инвалидному креслу, но исключительно активно работающий в науке, участвующий не только в международных встречах, но и в экспедиционных исследованиях, проанализировал палеобиологические и биохимические следы ранней земной биоты как основу для эволюционных и астробиологических построений.

Экспериментальные данные о выживании бактерий в экстремальных условиях, в том числе и в космосе, сообщила Герда Хорнек из Института космической медицины, Германия, на основе которых она обосновывала  концепцию литоспермии, т.е. переноса простейших биоорганизмов в космическом пространстве внутри крупных обломков когда-то обитаемых планет — астероидов, метеоритов. То, что значительная часть органического, углеводородного вещества занесена на Землю из Космоса, сомнений не вызывает, вполне вероятным представляется и перенос биоорганизмов, поскольку на Землю падали и падают очень большие метеориты в сотни и тысячи тонн. Вопрос, по-моему, в том: как встретит новая планета космических пришельцев? Если условия для жизни неблагоприятны, они погибнут; если же планета имеет жизнеподдерживающую атмосферу, на ней неизбежно образовалась и существует своя жизнь, которая отторгнет, уничтожит или интегрирует без особых для себя последствий этот десант из Космоса. Вообще, панспермия в различных ее вариантах привлекает в последнее время все больше и больше сторонников.

Микаэл Энгел из Университета Оклахомы, США, посвятил свою лекцию аминокислотам с позиций образования жизни в солнечной системе. Он прекрасный методист и аналитик, поэтому содержание лекции было, в основном, методическим. Четверка белковых аминокислот — фенилаланин, лизин, гистидин, арганил, которые, по мнению М.Энгела, не синтезируются, была выдвинута им в качестве потенциальных кандидатов на биомаркеры. Однако в моих экспериментах по радиосинтезу именно эти аминокислоты синтезируются наиболее легко и с наиболее высокой скоростью (Вестник Института геологии, 1999, № 9), так что вывод М.Энгела явно ошибочен.

Руководитель Астробиологического центра в Мадриде Хуан Перез-Маркадер прочитал обзорную лекцию “Астробиология: от Большого взрыва до биологии”, в которой на философской основе развернул стратегию астробиологических исследований и рассказал о своем новом центре, обустроенном в специальном здании и оборудованном самой последней исследовательской техникой.

Два дня сессии были российскими, семинары вели наши ученые.

Директор Палеонтологического института РАН чл.-корр. А.Ю.Розанов дал обзор современного состояния и перспектив выдвинутого им нового направления — бактериальной палеонтологии. Обосновав на множественных примерах возможность сохранения фоссилизированных остатков бактерий в древнейших отложениях, практически  с начала появления жизни на Земле, он перекинул мост от палеонтологии к астробиологии через микробную интерпретацию биоморфных структур в метеоритах.

Академик  Г.А.Заварзин из Института микробиологии РАН изложил свои представления о происхождении микробиальной биосферы и показал возможность использования современных данных для познания древних и, возможно, инопланетных биосфер. Как одно из исходных положений он подчеркнул то, что я не устаю повторять в своих публикациях и лекциях, — дискретность жизни, существование живых систем в форме индивидов, организмов (“пельмени versus бульон”, как он выразился).

Мой (академик Н.П. Юшкин) семинар в первую половину дня 4 октября включал трехчасовую лекцию “Биоминеральные гомологии, абиотические биоморфы, минеральный организмобиоз и проблема генетической индикации гео- и астробиопроблематик”. Лекция была опубликована в виде отдельной 44-страничной брошюры на английском языке, которую я раздал участникам. Кроме того, в эти дни вышла в свет книжка с моим докладом на XLII чтении им. В.И. Вернадского в ГЕОХИ РАН “Биоминеральные взаимодействия” (М.: Наука, 2002, 60 с.). Следовательно, участники сессии могли познакомиться с материалами более внимательно и более подробно в дополнение к устной презентации. Суть лекции составили сравнительный анализ минеральных и биологических систем, прослеживание минеральных истоков биологических структур и биофункций, структурообразование в небиологических углеводородных системах, характеристика предбиологических организмов, минеральный организмобиоз и углеводородная кристаллизация жизни. Была показана ошибочность биологической интерпретации многих биоморфных минеральных структур, и намечены пути поисков надежных биомаркеров.

После меня должен был выступить лауреат Нобелевской премии Илья Пригожин, Брюссель, Бельгия, но в связи с недомоганием его речь о перспективах астробиологических исследований была представлена в видеоварианте на экране.

Е.Воробьева из МГУ демонстрировала натурные и экспериментальные данные о бактериальной жизни в вечной мерзлоте. Она обосновывала этим возможность ее существования и в других экстремальных условиях, в том  числе  и на более суровых, чем Земля планетах.

Эту же проблему разрабатывает и Роланд Папе, Бельгия. Ее он обсудил в лекции “Ландшафты, осадки, красные почвы и мерзлота: параллели на Земле и Марсе”.
Заключительная сессия была организована в честь первооткрывателя фоссилий в марсианских метеоритах, которые вдохнули новую жизнь в астробиологическое направление,  Дэвида МакКея. Его ключевая лекция “Поиски жизни на Марсе” содержала не столько анализ имеющихся данных (они достаточно интенсивно обсуждаются в литературе), сколько обосновывала программу дальнейших поисков и исследований. Главная проблема — это установление надежных биоиндикаторов (их теперь часто называют биомаркерами, биосигналами — biosignatures;  биоотпечатками — bioprints). По информативности Д.МакКей разделил их на классы: 1) прямые свидетельства жизни с 99%-ной надежностью (это сами организмы или некоторые органические компоненты, напр., гопаноиды); 2) определяющие преимущественно биологические структуры, но характерные и для небиологических, их надежность 75–99% (многие органические соединения, аминокислоты, биомагнетит, биоморфы и т.п.);
3) характерные в одинаковой степени для биологических и небиологических систем, надежность — 1-75%; 4) надежность менее 1%. Лектор попытался обосновать информативность не только обусловленных групп биоиндикаторов, но и их сочетание и продемонстрировать применение как к поискам следов жизни в метеоритах, так и для роботических миссий на иные планеты.

Лекция Д.МакКея плавно перешла в замечательный банкетный вечер с зажигательными критскими народными песнями и танцами.

Кроме основных лекций, как я уже говорил, на сессии было обсуждено более двух десятков докладов слушателей. Доклады как бы уточняли и детализировали тематику лекционных семинаров. В числе их были доклады М.М.Астафьевой (ПИН) о микрофоссилиях из сибирского нижнего кембрия, Ю.С.Симаковой (Институт геологии УрО РАН, Сыктывкар) о роли живого и неживого органического вещества в формировании волконскоита, Г.Т.Ушатинской (ПИН) об остатках микроорганизмов в древних брахиоподах, М.Ю.Симакова (Институт цитологии РАН, СПб) об экзобиологии титана, наших казахстанских коллег Т.Б.Омарова и Б.Г.Гашелова об астроботанике Тихонова как прелюдии современной астробиологии, Ю.Немлихера из Эстонии об апатите как свидетельстве жизни, Ю.Сережкина с Украины о структурообразующих процессах в Космосе и др.

Слушателям были вручены дипломы, подтверждающие освоение курса астробиологии NASA/NATO-ASI.

Доклады, сообщения, дискуссии были весьма информативными, будили мысль, генерировали новые идеи, намечали новые направления. Научный и эвристический уровень, идейная продуктивность астробиологии были существенно выше среднего.

ЖИЗНЬ, РЕЖИМ, ЭКСКУРСИИ

Жизнь среди курортников в фешенебельном отеле на берегу теплого ласкового моря, где все направлено на свободное времяпровождение, отдых, беззаботную злачную жизнь, не очень способствовала напряженной работе. К тому же любопытство  влекло из изолированного мира в цивилизацию, в ближайший город Ханью, куда регулярно ходят автобусы. Однако руководство сессии жестко пресекало любые попытки “отлынить” от заседаний, сбежать на пляж или в город. Расписание как в армии: подъем в 7.00, завтрак в 8.00, директорское выступление в 8.45, утренняя сессия с 9.00 до 12.00, постеры с 12.00 до 14.00, обед и свободное время с 14.00 до 16.00, вечерняя сессия с 16.00 до 19.00, свободное время с 19.00 до 20.00, ужин с 20.00 до 22.00, постеры с 22.00 до 24.00. Так что свободного времени — не более 2 часов в сутки, 7 часов сна, да с часок можно выкроить с обедов и ужинов. Где-то в это время надо готовиться к лекциям, приводить мысли в порядок, разбираться с материалами. Молодежь все свободные минуты проводила в море и на пляже, лекторам удавалось окунуться или до рассвета, или в обед. Я же преодолел стометровую полосу от отеля до морского берега только на шестой день, после того, как провел семинар, прочитал лекцию и оправился после начавшегося еще в Москве простудного недомогания. И это было всего один раз, поскольку набежали тучи, пошел дождь, и  жаркая до этого погода испортилась.

Деловой, а отнюдь не развлекательной частью сессии была однодневная кольцевая экскурсия через весь Крит: от Критского моря до Ливийского. Главным ее содержанием было ознакомление с разрезом древней вечной мерзлоты недалеко от Канданоса. Но в поездке мы познакомились с геологией Крита гораздо шире. Дороги здесь новые, проложены в глубоких врезах или на искусственных террасах, и можно непрерывно, километрами наблюдать на их стенках сплошные разрезы горных пород. Я знал, что Крит — гористый остров, с активно формирующимся рельефом, но высокие крутые хребты с вершинами более 2000 м вызывали у меня восхищение и какое-то чувство первооткрывательства: я не ожидал такого буйства геологической стихии. Буквально потрясло ущелье Самарья, начинающееся с плоскогорья Омалос. Это самое большое ущелье в Европе. Длина его 18 км, а ширина в некоторых местах всего 3 м при высоте отвесных стен в 600 м. У входа в ущелье в деревне Ксилоскало мы любовались входом в это ущелье и через бинокли, и смотровые телескопы обследовали отвесные стены горы Чичило, по которым гуляли дикие козы.

На Крите есть Технический университет, основанный в 1977 г., который находится в автономном городке-кампусе в 7 км от Ханьи. На его четырех факультетах — электронной и компьютерной инженерии, экономической инженерии, минерально-ресурсной инженерии, экономической инженерии — обучается 1220 студентов. Я познакомился с программой обучения геологов: она близка к нашей, но менее обширна и насыщенна. Маловато полевых практик, но есть такие предметы, которыми мы пренебрегаем, например, рисование, керамика, больше ресурсных дисциплин.  Дедал, выковывающий крылья для Икара, — эмблема университета. Она очень мудро отражает предназначение этого, да и любого другого высшего учебного заведения. Сотрудники университета присутствовали на заседаниях сессии, а проф. Т.Маркопулос был одним из руководителей полевой экскурсии.
Крит — один из главных центров зарождения и действия древних мифов и легенд, родина многих древнегреческих богов и героев. Здесь родился и вырос громовержец Зевс, отец богов и людей. Сюда он, приняв образ быка, привез через моря похищенную в Египте дочь Агенона и Телефассы Европу, которая родила сыновей — Миноса и Радаманфа. Затем, чтобы пристроить детей, Зевс выдал свою возлюбленную замуж за царя Крита Астерия. 
Минос унаследовал царский трон, и за время его царствования Крит превратился в великую средиземноморскую державу. Минойская цивилизация считается прародительницей современной европейской культуры. В этом убеждают археологические памятники блистательной цивилизации — Кноссос, Фестос, Закрос, Маля. История Крита насыщена великими событиями. Нас, естественно, тянуло посмотреть хотя бы некоторые из исторических памятников.

В выходной день была организована экскурсия в столицу Крита — город Иераклион, и мы убедились, что не все побережье приветливо-пляжное, как около Ханьи, местами крутые горы вертикальными скалами ныряют в море, и дорога уходит или в долины, или на горные перевалы. Мы полдня провели под руководством экскурсовода в Кноссосе, в минойском дворце, где сохранились остатки неолитических поселений. Здесь, по преданиям, жил и творил Дедал, в подземельях дворца храбрый Тесей убил пожирателя афинских девушек и юношей Минотавра. Вторую половину дня провели в археологическом музее с богатейшими коллекциями предметов минойской цивилизации, еще раз убедившись, как глубоко в древность уходят истоки человеческой культуры.

ИТОГИ

Подводя общие итоги, можно сказать, что критская астробиологическая сессия Института передовых исследований была важным событием как в формирующейся астробиологической науке, так и профессиональной жизни лекторов и слушателей. Благодаря информационному взаимообмену она повысила уровень компетентности каждого из нас, навела определенный порядок в наших знаниях, способствовала кристаллизации новых идей. Однако к ответу на сакраментальный вопрос: “Есть ли жизнь в Космосе, нет ли жизни в Космосе?” мы, конечно, не приблизились. Астробиология, как и предшествующие ей концепции, все еще основывается больше на вере в космические истоки биологической жизни, чем на фактах и знании. Сессия собрала единомышленников, среди которых есть и оптимисты, безусловно признающие космический императив жизни и конструирующие головокружительно смелые гипотезы, нередко исключающие одна другую, и пессимисты, не верящие ни одному из предлагаемых аргументов, но тем не менее не ослабляющие внимания к астробиологическим дискуссиям. Я отношусь к реалистам, считая, что существование жизни за пределами Земли докажут только прямые свидетельства, результаты натурных исследований — физических, химических, минералого-геологических и др., и именно на них должны быть сконцентрированы наши усилия. И прежде всего, должна быть отработана строгая методология астробиологии, найдены надежные критерии для индикации биоастропроблематики. Пожалуй, это основной урок критской встречи астробиологов.

Академик Н. Юшкин, директор
Института геологии Коми НЦ УрО РАН
На снимках: Creta Paradise, где проходила встреча;
Российские астробиологи на Крите, слева на право:
академик Г.Заварзин (Москва),
член-корреспондент РАН А.Розанов (Москва),
Н.Розанова (Москва), М.Симаков (С.-Пектербург),
М.Астафьева (Москва),
академик Н.Юшкин (Сыктывкар),
Ю.Симакова (Сыктывкар)
Л.Герасименко (Москва), Г.Ушатинская (Москва);
Р.Гувер пытается найти следы жизни 
на горных гручах Крита;
на развалинах Кноссоса.

Адрес Новости История Структура События Результаты Разработки Конкурсы Мероприятия Газета
 Web-сайты