О двух юбилеях

…Работать в отделе информации областной молодежной газеты «На смену!», который я возглавлял несколько лет, — что жить на вулкане: десятки информационных сообщений из разных областей человеческой деятельности. И так изо дня в день. Но вот из научной — большая редкость. Запомнились два. Первое — приезд в Свердловск по линии ЦК ВЛКСМ комсомольского «охотника» за сенсационным снежным человеком А. Бурцева. На него мы отреагировали, чем вызвали негативную реакцию в «Уральском рабочем» ученых Института экологии растений и животных УНЦ АН СССР. Еще под рубрикой «вместо сенсации» напечатали информацию о визите нескольких летучих мышей в одну и ту же форточку свердловчанина. Факт, заинтересовавший опять же только «На смену!» и ИЭРиЖ. А третьей научной сенсацией для меня был звонок начальника отдела кадров Уральского научного центра АН СССР Павла Анатольевича Стрельцова с предложением занять должность редактора газеты УНЦ АН СССР.
 

Держава готовилась к первой на территории Советского Союза Олимпиаде-80, на которой мне хотелось побывать. Сенсационная неожиданность резко ломала мои планы. Единственный научный советник — жена, работавшая в НИИ резиновой промышленности, отмахнулась: «Поступай, как знаешь!». Мне было сорок и, как поется в популярной научной песне, «уносить свои гитары» из молодежки мне рано или поздно пришлось бы все равно.
 

И вот я отважился стать зачинателем первого на Урале научного еженедельника, хотя поначалу толком не представлял, чем его четыре страницы можно заполнять. Но не боги горшки обжигают, размышлял я, направляясь на первое свидание к начальнику отдела кадров. Он оказался весьма любезен, коротко ввел меня в курс дела и проводил в кабинет председателя президиума УНЦ АН СССР. Из-за т-образного стола вышел подтянутый поджарый мужчина со значком депутата Верховного Совета РСФСР на одном лацкане и академическим — на другом, пожал руку и предложил сесть напротив. Так как обо мне он знал уже больше, чем я о нем, беседа наша оказалась скоротечной и деловой. Я честно признался, что опыта руководства газетой у меня нет, с научной тематикой я далеко не на ты и потому совсем не представляю, каким должно быть новое издание. Хорошо тем, кто продолжает уже начатое, — можно сравнивать, заглядывать в прошлое, судить о достоинствах и недостатках, делать выводы. А тут — с чистого листа…
 

— Это мы быстренько исправим, — как-то весело и хитровато успокоил меня Сергей Васильевич Вонсовский. — Мы вас пошлем для начала в командировку в Новосибирск и Владивосток, где подобные газеты уже имеются. Так я узнал, что существуют «За науку в Сибири» (так тогда назвался печатный орган нынешнего СО РАН) и «Дальневосточный ученый». И вместо олимпиады и московских трибун я отправился через всю Страну Советов на ее краешек, чтобы через треск и шум гостиничного репродуктора слушать о происходящем в столице. Благо, что и сибиряки, и дальневосточники весьма радушно встретили новобранца газетного научного фронта. Ведь известно, что легче решать общие проблемы, поддерживая друг друга.
 

По словам бывшего секретаря партийной организации аппарата президиума УНЦ Владимира Ивановича Корюкина, руководители уральской академической науки лет 12–13 бились о крепкие обкомовские двери с идеей организации своей тиражной газеты. За это время центр существенно вырос, появились новые институты и их филиалы в Перми, Ижевске, Челябинске, Оренбурге, Тюменской области, самом Свердловске. Сергей Васильевич стал дважды лауреатом Государственной премии, Героем социалистического труда, председателем УНЦ. А партийная власть то ли боялась ученой вольницы, то ли по каким-то другим внутренним причинам согласия на открытие газеты не давала. И только с приходом в 1976 году на пост первого секретаря обкома КПСС Б.Н. Ельцина вопрос о газете решился. Несколько лет спустя в партархиве я отыскал документ с заседания бюро обкома, на котором Борис Николаевич оставил свой (с левым уклоном) разрешающий автограф.
 

Назвали газету «Наука Урала». По утверждению В.И. Корюкина, выбирали из множества выриантов.
 

— Это Сибирь пусть борется «За науку», на Урале она уже есть, — поставил точку в разговоре со мной первый заместитель председателя президиума, член-корреспондент АН и директор Института экономики Михаил Александрович Сергеев, недавний секретарь обкома КПСС по идеологии, назначение которого, думаю, и способствовало рождению газеты — как-никак, свой человек для партии, доглядит, если журналистов будет заносить в сторону от столбовой идеологической дороги.
 

Макет и логотип газеты разрабатывал художник журнала «Урал» Евгений Арбенев. Его эскиз я привез в кабинет С.В. Вонсовского и расстелил на полу для сравнения все имевшиеся у меня газеты такого формата: научные, заводские, городские. Сергей Васильевич глянул сверху вниз со своего председательского положения, весело улыбнулся и изрек историческое:
 

— А вы знаете, Николай Кузьмич, мне нравится. Все оригинально, непохоже на других.
 

И это действительно было так. Пять широких колонок. У остальных газет колонок было больше, и они были узкими. За этот «нестандарт» мне не раз попадало от типографских работников издательства «Уральский рабочий». Но мы выстояли.
 

Оставалось наполнять новоиспеченный макет содержанием. И первый мой визит был опять к Сергею Васильевичу. Я убедил его, что в стартовом номере первым выступить должен именно он. И он без видимого сопротивления согласился. «Что ты делаешь! — наставляли меня в президиуме, — академик и так до предела занят, а ты его еще загружаешь». Но Сергей Васильевич, встретив мое предложение как должное, собственноручно написал статью в несколько страниц. И, извинившись, присовокупил к ним фрагмент какого-то своего доклада, поскольку, по его словам, к установленному мною сроку не успел закончить.
 

Улыбнулся: «Остальное все с жару-пылу!». А в глазах — яркие искорки.
 

Позировать перед фотоаппаратом он явно не умел. И это понял наш первый фотокорреспондент, отличный портретист и тоже «насменовец» Александр Лысяков. Теперь многие знают его как известного кузнеца. Кстати, он первый из сотрудников «Науки Урала» при жизни увековечен в бронзе на углу улиц Вайнера и Попова в Екатеринбурге.
 

— Вы на меня не обращайте внимания, — сказал Вонсовскому Александр, — работайте, а я буду щелкать.
 

Сергей Васильевич писал, читал, разговаривал по телефону.
 

— Ну как? — через час встретил я Александра, вывалившегося из кабинета председателя.
 

— Две катушки заснял, но кадра нет, — выдохнул он, убив меня наповал.
 

Но на самом деле кадр получился (см. фото первого номера вверху — ред.) Именно таким Сергей Васильевич и был в жизни — спокойным, улыбчивым, приветливым, уважительно относившимся к любому собеседнику. В повседневном рабочем пиджаке, не отягощенном наградами, которые надевал нечасто. Вообще демократизм Сергея Васильевича поражал, хотя он мог быть резким в оценках поступков людей независимо от их ранга, оставаясь при этом справедливым и не помнящим зла.
 

Наблюдать его в деле мне случилось в длительной командировке по маршруту Ижевск-Пермь-Соликамск, на собрании перед выборами в Верховный совет РСФСР и на юбилейном (в честь его 70-летия) заседании в Институте физики металлов. Последнее запомнилось курьезным моментом.
 

— Кому первому слово дадим, — вопрошал ведущий, — самому главному или самому умному?
 

— Умному, — ответил зал. И слово получил академик Виссарион Дмитриевич Садовский, а не первый секретарь обкома КПСС Борис Николаевич Ельцин. Удивительно, но так в ту пору шутили в ИФМ, славившемся своими оригинальными капустниками.
 

— Поступайте, как знаете, вы — профессионал, а я дилетант в вашем деле, — высказал мне в первые же дни работы свое начальственное кредо Сергей Васильевич. И за пять лет моего пребывания на боевом посту он ему не изменил, хотя про дилетантизм в издательском деле явно преувеличил: как известно, на протяжении многих лет он был бессменным редактором журнала АН «Физика металлов и металловедение». Тем не менее он никогда не устраивал разбор полетов, не читал наставлений, не вмешивался в наш творческий процесс, но мог посоветовать, о чем написать, если мы чего-то не знали. С другой стороны, не особенно баловал излишними похвалами и наградами, хотя одну из его рук я получил: бронзовую медаль ВДНХ в марте 1985 года. А перед тем была благодарность1981 года, когда «Наука Урала» чуточку оперилась, стало видно, что она нашла себя, а еще — юбилейная медаль к 100-летию со дня рождения выдающегося ученого-металлурга И.П. Бардина.
 

Я благодарен судьбе за то, что «Наука Урала» подарила мне встречу с таким замечательным человеком, как Сергей Васильевич — радетель уральской науки и «Науки Урала», отмечающей в год академика С.В. Вонсовского свое тридцатилетие.
 

Н. КУЛЕШОВ,
редактор «Науки Урала»
в 1980–1985 гг.
 

На фото:

первый номер газеты "Наука Урала".

Академик Сергей Васильевич Вонсовский вручает медаль ВДНХ первому редактору «Науки Урала» Н. К. Кулешову (1985).