Философ в техническом вузе

Адрес Новости История Структура События Результаты Разработки Конкурсы Мероприятия Газета
 Web-сайты

9 ноября исполнилось 80 лет доктору философских наук, заслуженному деятелю науки РФ, действительному члену АГН, профессору Герману Викторовичу Мокроносову. Проработав в УГТУ-УПИ ровно полвека, с 1952 г., Герман Викторович прошел вместе с вузом долгий путь: в 1957 г. стал первым заведующим кафедрой философии (УПИ был вторым в стране и первым на Урале техническим вузом, в котором было введено преподавание философии студентам всех факультетов и форм обучения), и возглавлял ее в течение 38 лет; в 1973 г. стал первым в УПИ доктором философских наук, в 1976 — первым деканом факультета общественных наук (ныне факультет гуманитарного образования), возглавлявшим его на протяжении десяти лет. 
Герман Викторович пришел в науку уже сложившейся личностью: за его плечами было шесть лет армии, в том числе боевой путь от Манчжурии до Кореи, работа на ВИЗе, учеба (заочно) на историко-филологическом отделении УрГУ, преподавательская работа. Впрочем, с нынешних позиций назвать тогдашнее состояние “марксистско-ленинской” мысли полноценной философской наукой, пожалуй, трудно. Именно этому поколению ученых предстояло разработать тот корпус идей, который к 80-м годам прошлого века сделал советский вариант марксизма, несмотря на все идеологические препоны, достаточно интересной и живой ветвью мировой философии.

В становлении круга научных интересов Г.В. Мокроносова сыграло свою роль еще юношеское увлечение работами Плеханова. Диалектика личности и общественных отношений, а точнее — теория единства общественных отношений и индивидуальной жизнедеятельности человека,  стала основным предметом исследования Германа Викторовича на многие годы. В недавнем интервью газете УГТУ-УПИ “За индустриальные кадры” сам ученый прокомментировал это следующим образом: “Если выразить кратко, это “личность и общество”, а не “общество и личность”, как долго было принято в нашей стране. Другими словами, я и мои коллеги обосновываем позицию, утверждающую, что люди не “массы”, а личности. Социальные условия создаются (или разрушаются...) самими людьми — причем каждым! — в ходе его реальной повседневной жизни. Общество — не монстр, взявшийся неизвестно откуда, а результат наших сугубо индивидуальных действий. Значит, и ответ за состояние общества мы все должны принимать на себя...”.

Особо следует отметить огромную организационную работу, которую всегда вел Герман Викторович. Помимо заведывания кафедрой — а это коллектив численностью около сорока преподавателей! — и деканства он всегда был и остается воспитателем молодого поколения ученых: с момента открытия в 1965 г. аспирантуры ее успешно закончило свыше 70 человек, а 16 из них впоследствии стали докторами наук. Сегодня они возглавляют кафедры в других вузах (а у некоторых — свои научные школы, как у Ф.Т. Мартынова и В.Е. Кемерова), некоторые ушли в политику, в бизнес. Можно сказать, что сегодня влияние кафедры философии УГТУ-УПИ, неизменно связанное с именем Г.В. Мокроносова, распространилось далеко за пределы Екатеринбурга.

Впрочем, чем перечислять “основные цифры и даты”, лучше предоставить слово самому юбиляру и людям, знающим по длительной совместной работе. От себя лично — а мне в жизни выпала честь несколько лет проработать под руководством Германа Викторовича — добавлю лишь одну деталь. Как-то после заседания кафедры зашла речь о том, что человек считает самым своим большим достижением в жизни. Неожиданно для всех Герман Викторович сказал, что самая большая его заслуга перед народом и страной — то, что в возрасте двенадцати лет, в пионерском лагере под Нижним Тагилом, он вытащил из речки тонувшего мальчика. И вот сейчас, став несколько старше, я думаю: а так ли уж важно было для профессора Мокроносова, что мальчика этого звали Булат Окуджава?

Андрей Якубовский
На снимке Г.В. Мокроносов.

Из воспоминаний Г.В. Мокроносова 

Профессионально философией я стал заниматься в 1949 г., когда поступил в аспирантуру кафедры диалектического и исторического материализма Уральского Госуниверситета. Кафедру возглавлял тридцативосьмилетний Михаил Трофимович Иовчук — профессор, доктор философских наук, член-корреспондент АН СССР. В ноябре 1949 г. он пригласил и зачислил в очную аспирантуру сразу пять человек. Кроме того, в заочную аспирантуру было зачислено еще пятеро — все участники Великой Отечественной войны. Сразу же после зачисления мы стали вести занятия со студентами университета. 

Философия марксизма в этом курсе “подавалась” сокращенно, в односторонне интерпретированном идеологическом виде: как теоретическая основа мировоззрения рабочего класса и наука о принципах устройства социалистического общества. Отсюда ограниченность этой версии теории марксизма. Считаю необходимым сделать хотя бы два замечания. Первое — Сталин, будучи генсеком и обладая неограниченной властью, в 30-е годы много времени уделял подготовке такого курса философии марксизма, который служил бы идеологическим обоснованием политики партии. Известно, что он в это время изучал историю философии: в качестве консультанта пригласил профессора Я. Стена, который дважды в неделю приходил в Кремль и излагал “грозному ученику” идеи Канта, Гегеля и т.д., понятия субстанции, отчуждения, тождества бытия и мышления и другие положения. Сталин терпеливо слушал, изредка бросая, реплики вроде “Кому нужна эта шелуха?”, “Какое значение имеет эта теория для обоснования классовой борьбы?”. Следовательно, он четко определял назначение той или иной философской идеи, ее практическую, утилитарную значимость. 

Второе — эффективность освоения и реализации идей любой философской доктрины зависят не только от глубины ее содержания, но и от качества ее преподавания, эрудиции и заинтересованности преподавателей. В 1956-1957 учебном году в УПИ, одном из первых технических вузов страны, включили в учебные планы изучение диамата и истмата. Многие преподаватели технических вузов, в том числе и УПИ, не имели базового философского образования, и поэтому главное внимание мы уделяли “воспитанию воспитателей” и приглашению на работу в УПИ выпускников философских факультетов. У нас таковыми оказались Н.П. Соколова, Ф.Т. Мартынов, А.М. Мосоров, Б.М. Бобров, А.В. Марков, В.В. Заборова.

В 1957 г. я был приглашен в кабинет ректора УПИ на встречу  с А. Гарриманом, бывшим послом США в СССР, личным посланником президента США Ф. Рузвельта. В ходе беседы я спросил Гарримана, кто определяет программу изучения философии в университетах и колледжах США, какие философские школы и учения там господствуют? А. Гарриман ответил примерно так: в университетах США нет какой-то единой программы изучения философии, там изучаются Платон, Фрейд, Маркс и т.д. Тематика курса определяется коллективом кафедры и ее руководителем, а последний назначается в ходе конкурсного отбора попечительским советом университета и утверждается ректором. На встречный вопрос А. Гарримана нашему ректору “Какова процедура отбора и назначения преподавателей гуманитарно-социологического цикла в УПИ?” Н.С. Сиунов сказал, что в УПИ, да и целом в СССР идеологическому воспитанию придается большое значение: существует единая программа преподавания философии, обязательная для всех вузов. А на вопрос о кадрах он в шутливой форме ответил: “В УПИ докторов технических наук много, а доктор-философ один — Г.В. Мокроносов”. “Ломоносов?” — переспросил Гарриман. “Нет, — поправил его Н.С. Сиунов, — Мокроносов”. 

Известно, что эффект или оптимум изучения любой науки, в том числе и философии, зависит не только от учителей, но и от учеников, их заинтересованности в постижении знаний. Первые годы моей преподавательской деятельности в УПИ были благодатны, — студенты и аспиранты хотели учиться и творчески овладевали знаниями, в том числе и философскими. А.Н. Барабошкин, В.В. Пушкарев, В.С. Багрецов, А. Комаров, Е.И. Казанцев, В.Л. Колмогоров, Н.Н. Красовский, О.Н. Чупахин, Ю.В. Егоров, Я.И. Ольков и многие другие готовили и сдавали кандидатский экзамен по философии, стали профессорами, академиками, руководителями крупных научных коллективов. Некоторые из них были моими сверстниками. Они и по сей день продолжают трудиться на ниве науки, и при редких встречах мы вспоминаем дни занятий и постижения диалектики бытия с теплым чувством. Почти четверть века мне довелось вести занятия со студентами физико-технического факультета. Бывшие студенты, а ныне профессора, доктора наук А.Р. Бекетов, А.В. Кружалов, В. Шульгин, Б.Т. Породнов, А.Д. Ермаков, Б.С. Павлов, В.С. Кортов, В.Н. Чуканов и многие-многие другие, при встречах тепло отмечают как доброе и полезное, что было в ходе изучения философии, так и различные курьезы.

Интерес к философии резко возрос в связи с качественными изменениями в социально-экономической и политической жизни страны. Наступил период “оттепели”, обусловивший изменения в духовной жизни — и в философии. Курс диамата и истмата был переименован в курс марксиско-ленинской философии. Вместо краткого историко-философского введения, предварявшего ранее изучение диамата и истмата пришла история философии: стали изучать Сократа, Платона и Аристотеля, Канта, Гегеля и Фейербаха, а у нас на кафедре стали изучать труды К.Маркса, З. Фрейда и Э. Фромма.

Во многом. поиску новых смысложизненных ориентиров философской теории способствовало открытие при кафедре своей аспирантуры. У нас появилась реальная возможность показать и доказать, что хотя в советские времена философию справедливо представляли в качестве научной теории, отличающейся от естествознания мировоззренческим характером, свою специфику философия обретает, когда ее теоретический анализ обращен к человеку. В конце 60-х становится главное направление исследований кафедры: определилась концепция, ведущая речь о человеке как личности, и в то же время воссоздающем различные формы социальности. Эта позиция утверждалась в программах преподавания философии для студентов, аспирантов, соискателей и т.д. 

Аспирантура кафедры работала полнокровно и в хорошем темпе. Мы приглашали и принимали на работу выпускников философского факультета УрГУ, которые по каким-либо причинам не устраивались в стенах УрГУ. После ознакомления с их деловыми и человеческими качествами зачисляли в аспирантуру. Так в коллектив кафедры влились Н.В. Седов, Г.Э. Бурбулис, А.П. Аулов, Николай и Елена Перелыгины, В.А. Костин, Ю.А. Ермаков и десятки других, ныне успешно работающих кандидатов философских наук, в это же время аспирантуру пришел В.И. Кашперский, прошедший путь от ассистента до заведующего кафедрой, семь лет достойно выполнявшего обязанности декана ФОНа, а затем и ФГО.

За все годы преподавания философии (в вузах, школах, сети политпросвещения, обществе “Знания” и т.д.),  я постоянно ставил и решал вопрос “Кому и зачем нужна та или иная философия, в тех или иных ее интерпретациях, что нужно сделать, чтобы повысить эффективность ее преподавания и изучения?”. При этом я опирался на свой, как я полагаю, богатый жизненный опыт. В довоенные, военные и послевоенные годы мне довелось прожить и пережить, увидеть и осмыслить светлые и добрые, темные и мрачные стороны жизни близких мне людей, как ближайшего, так дальнего окружения. Участвуя во всех, начиная с 1957 года Всесоюзных совещаниях заведующих кафедрами общественных наук, проводимых в Москве в Кремле, каждые пять лет, вплоть до 1982 года, я обсуждал с коллегами этот вопрос.

В 1970 г. я был одним из немногих свердловских философов участником 7-го международного социологического конгресса, проходившего в Болгарии, в Варне. Мне довелось беседовать там с Толкоттом Парсонсом — ведущим социологом Запада; в то же время, но уже в Москве, в приватной беседе с Робертом Мертоном, учеником и коллегой Т. Парсонса, мы обсуждали и проводили сравнительный анализ марксистской и американской социологии. Мне довелось два года преподавать философию в Карловом университете в Праге, одном из старейших университетов Европы. Отношение чешских студентов к преподаванию теории марксизма было довольно “спокойным”, иногда безразличным, хотя проблема человека, его природы, сущности и мотивационной структуры изложенная в трудах философов УПИ, пользовалась вниманием и “ксерокопировалось”.

Интересные отношения у нас сложились с представителями теологизированной философии. Упомяну лишь об одном эпизоде. В 1968 году я был участником  международной конференции в Москве, в МГУ, куда привез первую изданную нами в 1967 году книгу “Личность и общество”. Ко мне подошла полька, преподаватель теологии в университете в Кракове. Из разговора с нею, я узнал, что руководит кафедрой известный в Польше философ и теолог — Кароль Войтыла. В 1969 году он издал книгу “Личность и действие”. Я не могу утверждать, что некоторые мотивы, изложенные  в его книге, созвучны с нашими, но отметить сам факт появления книги под таким названием было приятно. Вскоре Кароль Войтыла был избран папой римским и стал Ионном Павлом II. Наши отношения с русской православной церковью, точнее, с ее теологией, были всегда довольно корректны. В 1989 г. доцент Н.П. Фокин и я издали методическое пособие “Человек как объект философии и религии”. Утверждая положение об общности и различии философии и религии в трактовке сущности человека, мы отмечали, что следует учитывать совпадение объектов философии и религии, т.е. что философия и религия несут непосредственную ответственность за формирование мировоззрения человека. Для выявления их специфики необходимо сопоставление, которое должно совершаться на одном уровне — логико-системную, теоретическую философию необходимо сопоставлять с логико-системной религией или теологией. Философия и религия — две формы осмысления человеком своего духовного мира и бытия в мире, и вместе образуют единую культуру .

В 2000 г. доцент нашей кафедры Е.А. Степанова написала книгу “Постижение веры” и защитила докторскую диссертацию. В конце 2001 года доцент Т.С. Кузубова, также  издав книгу “Метафизические миры Ф.М. Достоевского и Ф.Ницше”, стала доктором философских наук. Процесс повышения научной квалификации сотрудников кафедры несомненно радует и вселяет уверенность в будущее философии. И в тоже время можно воочию наблюдать, как изменения в социально-экономическом отношении и, соответственно, в социальной структуре, или, как говорили раньше, в “базисе”, вызывала негативные качественные изменения в духовной ориентации молодежи, в том числе студенческой. Об этом можно судить даже по такому факту. В филиале институтской библиотеки, где хранится литература по гуманитарному циклу, лет десять назад были выставлены книги классиков мировой философской мысли и скромные работы преподавателей УПИ по методике их изучения. В наши дни вместо них расставлены стенды, пропагандирующие “классиков” детективного чтива — Маринину и т.д.

Сложно и почти невозможно, прожив 80 лет и пятьдесят пять из них преподавая философию, дать краткое резюме проделанному, дать оценку философской деятельности сегодня. Сложно уже потому, что философия, являясь квинтэссенцией духовной культуры общества, постоянно изменяется, особенно от эпохи к эпохе. Я стоял у истоков введения преподавания философии в технических вузах СССР; не исключено, что буду свидетелем ограничения ее роли в воспитании студенчества.

Смена эпох всегда влечет за собой перемены в системе образования, и прежде всего в преподавании социально-экономических дисциплин. В начале перестройки перестали изучать историю КПСС, теорию научного коммунизма, политическую экономию. Идеологическую пустоту в высшей школе “заполнили” социология, политология, культурология, социальная психология и прочие подобные им прагматические, операциональные дисциплины, призванные в буквальном смысле формировать новые общественные ориентиры. Устояла, вероятно, только философия, и в ней происходят глубокие качественные изменения, “смена вех”. Критика современной буржуазной философии сменилась апологетикой представителей постклассической философии. Разговор о судьбах философии начинает считаться дурным тоном.

Вопрос не в том, нужна ли философия как определенная форма общественного сознания. Философия возникла и существует более 2,5 тысяч лет. Она будет существовать до тех пор, пока будут существовать проблемы, которые она призвана была решить. Перечень этих проблем известен, их смысл и суть ставятся и решаются на протяжении всей истории человечества в разных формах, в том числе и средствами философского знания.

КОЛЛЕГИ и УЧЕНИКИ о МОКРОНОСОВЕ

…Это исключительно спокойный, доброжелательный человек. До конца испив горькую чашу военных лет, он не утратил присущей ему доброты и отзывчивости… Г.В. Мокроносов — создатель уникальной кафедры, сотрудники которой работают заведующими, профессорами, депутатами Думы, государственными руководителями, и в этом, несомненно, продолжение опыта руководства Г.В. Мокроносова. Многие обоснованно называют себя учениками Мокроносова, относят свои труды к его научной школе. Нас восхищает его творческая энергия, трудолюбие, надежность, мудрое отношение к жизни и вера в будущее России.

В.И. Кашперский, заведующий кафедрой философии УГТУ-УПИ, 
доктор философских наук

За свое многолетнее руководство кафедрой он сумел создать неповторимую атмосферу профессионального и дружеского общения, собрав в коллективе неординарных людей, для большинства из которых философия была и остается делом жизни. До сих пор теоретические семинары, организованные в уже очень отдаленную эпоху истории кафедры, не перестают удивлять остротой дискуссий, богатством мысли, необыкновенно доброжелательным интересом моих коллег к идеям друг друга, к мировой философской культуре. В наше время деловой активности и прагматизма это кажется почти чудом. Герман Викторович, стоявший у истоков этой традиции, всегда возвращал наши дискуссии к изначальному смыслу, завершая их сакраментальным вопросом: «И все-таки, чему же мы должны учить студентов?». Дух и сфера философии — свобода. Философ, как говорил Карл Ясперс, «приемлет свободу лишь вместе со свободой других, свою жизнь — лишь в коммуникации с другими». Герман Викторович, как незаурядный человек и настоящий философ, всегда в высокой степени понимал этот дух философии, владел и владеет искусством следовать ему в жизни, в отношениях с людьми и сохранять его в любые времена — будь то времена «социализма», или «постперестройки», или безвременья.

Т.С. Кузубова,
профессор, доктор философских наук

Г. Мокроносов был единственным заведующим кафедрой в городе, который оказывал сопротивление диктату М. Руткевича в философской среде. М. Руткевич, номенклатурный декан философского факультета Уральского университета, определял судьбу многих людей… Вопреки этому диктату, всяческим стандартам и партуказаниям, Г. Мокроносов проводил либеральную кадровую политику. …На мой взгляд, Г. Мокроносов обладал редкостным талантом, который был проявлением, скорее, продолжением его философских наклонностей. Он предугадывал будущее, предчувствовал потенции людей, способствовал их росту и отпускал потом в свободное самостоятельное плавание. …Шеф не стеснялся демонстрировать свои пристрастия, искусно маневрировал среди невежества чиновников и под давлением партократов. Однако существовали такие преграды, преодоление которых было не под силу отдельному человеку.

В.В. Заборова,
доцент, кандидат философских наук

Как так получилось, что у нас на кафедре как-то нет людей незаметных? Не знаю. Наверное, это Герман Викторович. Он создал на кафедре удивительную атмосферу. Здесь было уникальное сочетание порядка и свободы. Здесь была идеальная, — насколько можно было в тех социальных условиях, по максимуму, — среда для творчества. И мне кажется, что никому из наших, работавших в советское время на кафедре, не стыдно за то, что там преподавалось, что обсуждалось на теорсеминарах, методсекциях и т.д., определяющей была интенция видеть марксизм как философию, а не как начетничество.

Г.А. Брандт, доктор философских наук

Адрес Новости История Структура События Результаты Разработки Конкурсы Мероприятия Газета
 Web-сайты