"Прошедшей жизни грустная веселость..."

Владимир Маркович Новоселицкий известен как геофизик, гравиметрист, доктор наук и профессор Горного института УрО РАН, автор множества научных работ, в том числе, и монографий, а также 20 изобретений. Но друзья и коллеги знают его еще и как поэта. Сочиняющего, как водится, для себя, для близких, для тех же друзей, но вот — рискнувшего собрать в книгу написанное за последние годы. Со вкусом изданный, проиллюстрированный коллегой и сослуживцем автора доктором наук Г.С. Фон-дер-Флаасом сборник под названием «Струнный звук» вместил около 250 стихов. Но, конечно, не в объемах дело, когда речь заходит о поэзии.

Название книги настраивает на «камерный» лад: негромкий, но чистый звук, возможность произнести слово — и возможность услышать его. Обаяние авторской интонации В. Новоселицкого — в ее доверительности. Это интонация разговора ровесников, давних друзей, когда не боишься сентиментальности, а с другой стороны — не обойтись без юмора, автоиронии. И говоришь о самом дорогом — и тебя понимают. Как и сама жизнь, стихи эти могут быть и веселыми, и вместе с тем грустными, одновременно пронизанными «токами» и притяжения, и отталкивания. Но «…жизни трепетная нить — //соединенье судеб-точек», главные-то человеческие ценности, и прежде всего любовь, не подвержены пересмотру и модернизации. Наоборот, как раз они способны согреть и утешить, спасти и душу, и здравый смысл. «Только нежность нежности подстать //в мире разных взглядов, разных мнений». В лучших стихотворениях этой книги присутствуют и зрелость суждений, и молодая нежность — как мудрость сердца, по-прежнему откликающегося на струнный звук…

Е. Изварина

Владимир Новоселицкий
Стихи из книги «Струнный звук»

* * *

Зачем-то замерла струна
на самой-самой нужной ноте.
Сковала горло тишина
и осень рядом, на подлете.
Еще наполнена строка
желаньем непреодолимым.
Но в небе яхты-облака
скользят-скользят куда-то мимо.

* * *

Подумалось о Воле снова.
На Волю вечная напасть.
Не нужно ей другого слова.
Свобода в Воле только часть.

Все остальное без остатка
должна заполнить Доброта.
А то, что мерзко, то, что гадко,
— как будто Воля, но не та.

* * *

Молитва — тоненькая нить,
живая память,
нас заставляет сохранить
Давида пламя.
И голос раби из веков
зовет молитвой
освободиться от оков
в духовной битве.
Пусть битв печален был исход,
мы это знаем,
на тризнах плачущий народ
поет «Лэхаим!»

Трамвайный этюд

Скрипит вагон от поворота.
Ворчит старуха просто так.
Как тот баран на те ворота
глядит на мир в окно простак.
Молчит раскрашенная дама.
Бунтует выпивший сосед.
Стучат колеса под ногами
для всех уставших от бесед.