"Все для фронта"
В
небольшом уральском городке Карабаш как-то сразу стало заметно, что мужчин
серьезно поубавилось после начала Великой Отечественной войны. На заводах
освободилось много рабочих мест. Их заняли подростки — дети, братья и сестры
тех, кто ушел воевать с фашистами. Ребята обивали порог военкомата,
просились на фронт добровольцами. Малолеток на войну не брали, зато в тылу
нагружали по полной программе, как взрослых. Они заняли освободившиеся места
у станков и стали выпускать резко увеличившиеся объемы продукции, с которыми
и квалифицированным-то рабочим справиться было тяжело.
Среди таких подростков был и 15-летний школьник Гена Швейкин. Он оставил
школу и поступил в фабрично-заводское училище (ФЗУ). После окончания
шестимесячных курсов стал работать токарем 3-го разряда на том же
медеплавильном заводе, где кузнецом трудился его отец. Они работали по 12
часов, без выходных, выпускали снаряды. И так всю войну. Завод имел
оборонное значение, поэтому продуктовый паек по тем временам давали очень
приличный – килограмм хлеба в день. Но все время хотелось есть и спать.
Дисциплина была жесточайшая, за опоздания лишали продовольственного пайка,
отдавали под суд. По молодости такой ритм работы казался нормальным, даже на
танцы умудрялись бегать в клуб после смены.
Вспоминая то время, Геннадий Петрович сам удивляется — как на все сил хватало, двужильными были, что ли. Правда, не все. Рядом с малолетками трудились пожилые люди — все, кто мог и не мог — и больные, и слабые, которые в мирное время были бы на заслуженном отдыхе. Память устроена так, что хочется вспоминать только светлые моменты —какой вкусной была печеная картошка из цеховой печки, как приятно было прижаться к ней и согреться хоть на несколько минут, пока передают сводку с фронтов по заводскому радио, и коллектив всего цеха собрался у печки. Тяжело вспоминать, как люди падали и умирали прямо у станка или возвращаясь домой после смены, иногда по дороге на работу. Конечно, тогда было такое время, когда люди гибли в массовом порядке — на войне, как на войне, с фронтов постоянно приходили похоронки. Но в тылу видеть замертво падающих людей вдвойне тяжело. Казалось, что на передовой, во время атаки, когда люди падают под пулями десятками и сотнями, не так страшно, как умереть в одиночку от систематического голода, усталости, болезней, перенапряжения, постоянных стрессов.
Геннадий Швейкин руководил комсомольской бригадой токарей, состоящей из 20 юношей и девушек 14–16 лет, хотя ему самому тогда не помешал бы наставник. И такие наставники появились. На Урал стали приезжать квалифицированные рабочие старшего поколения (50–60 лет), эвакуированные с ленинградских заводов. Почти все они были интересными личностями, людьми высокоэрудированными, трудолюбивыми, честными, добросовестными, порядочными, с каким-то неповторимым питерским обаянием довоенного времени. Питерские мастеровые любили свою профессию до самозабвения. К ним сразу потянулись подростки. И старшее поколение карабашцев относилось к приезжим с большим уважением. Своим появлением они как бы облагородили кадровый состав завода. А лишенных детства заводских подростков не только обучили тонкостям ремесла, но оказали огромное влияние на их формирование, отношение к делу, к людям и жизни вообще. Виртуоз в своей профессии, старый питерский рабочий Митрич так болел за дело, что жалко было смотреть, как он переживал, когда кто-то из учеников портил какую-нибудь деталь.
Ныне Геннадий Петрович Швейкин — известный ученый, академик, лауреат Государственной премии, советник РАН (Институт химии твердого тела УрО РАН). Его заслуги перед нашей Родиной отмечены многими государственными наградами, среди которых ордена «Знак Почета», «Октябрьской революции», «Дружбы», медали «За доблестный труд. В ознаменовании 100-летия со дня рождения В.И. Ленина», им. С.И. Вавилова, «Ветеран труда», «Академик Н.С. Курнаков», «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», «50 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.» и многими другими. Но до сих пор он помнит увещевания старого питерского рабочего Митрича: «Ну что же ты, Иннадий (Геннадий), фазочку-то не снял – некрасиво и порезаться можешь».
Академик с благодарностью вспоминает и Митрича, и других ленинградских мастеровых, и их наставления. Может быть, потому и достиг он таких успехов в науке, что с малолетства научился доводить любое дело до конца и отвечать за результаты своего труда.
А самое светлое воспоминание о войне — это, конечно, День Победы. 9 мая они
работали в ночную смену, слушали заводское радио и одними из первых узнали
об окончании войны. Эмоции захлестывали — и усталость, и радость. Они шли
ранним утром со смены, стучали в окна просыпающегося городка: «Победа!»
Т. ПЛОТНИКОВА
Фото автора. На снимке: Г.П. Швейкин.