Дела семейные государственной важности

Уже несколько лет ученые, политики, средства массовой информации бьют тревогу: численность населения в России сокращается, и прогнозы на будущее — самые неблагоприятные. Проблема воспроизводства трудовых — да и вообще человеческих — ресурсов становится проблемой политической, общегосударственной, но должна решаться и на региональном уровне.
 

Поэтому особое значение приобретают исследования, проводимые на Урале отделом экономической социологии Института экономики УрО РАН: сбор и анализ данных о рождаемости, смертности, воспроизводстве потомства, об изменениях в экономике и психологии семьи, влияющих на демографическую ситуацию.
 

На сайте информационного агентства «Накануне» опубликована серия материалов, предоставленных заведующим этим отделом, доктором философских наук, профессором Борисом Сергеевичем Павловым и его интервью корреспондентам О. Коротковой и М. Гусейновой, выдержки из которых мы предлагаем вашему вниманию.


 

Рождаемость в регионах УрФО стремительно падает

По данным Росстата численность постоянного населения нашей страны на начало этого года составила 142 млн. 700 тыс. человек и только за прошедший год уменьшилась на 735,5 тысяч. Число родившихся в 2005 году в Свердловской области составило 45,9 тыс. человек — на 3,2% меньше, чем в предыдущем. При этом число умерших практически осталось на уровне 2004 г. — 73,4 тыс человек. Число умерших превысило число родившихся в 1,6 раза (в 2004 г. — в 1,55 раза). В результате естественная убыль населения составила 27,5 тыс. человек.
 

Причинами снижения рождаемости являются ухудшение здоровья женщин репродуктивного периода жизни, сокращение общей продолжительности жизни мужчин и женщин, рост материнской и младенческой смертности, социально-экономические факторы, ориентация супругов на рождение только одного ребенка, а порой и на бездетный брак, отказ части населения от брака как формы организации семейной жизни.
Если в 1990 г. уровень рождаемости по Свердловской области составил 12,2 рождения на 1000 человек населения, то в 2003 — лишь 10,4. Снижение за 14 лет — на 1,8 рождения. В других регионах УрФО этот показатель еще тревожнее: в Ямало-Ненецком АО — 2,3, Ханты-Мансийском АО и Тюменской области — 3, в Челябинской области — 3,3, а в Курганской — 4,2.
 

Сколько должно быть детей в нормальной семье?

В шести российских регионах было проведено социологическое исследование. Ответы на вопрос: «Как Вы считаете, сколько должно быть детей в «нормальной» семье?» показали, что подавляющее большинство родителей — 91% — образ «нормальной семьи» ассоциируют с наличием в ней двух-трех детей. Лишь 4% оп-рошенных считают, что семье можно «обойтись» и одним ребенком.
 

В Екатеринбурге за одного ребенка в семье «проголосовали» 3% родителей, за двоих —71%, за троих — 21%, четверых и более — 3%, и 0,7% ответили: «ни одного». При этом данные, полученные в Надыме, Нижневартовске, Челябинске, Аше, Самаре и Чите существенно не расходятся с уральскими показателями.
 

Урал пережил бум сверхмолодых матерей

В регионах Уральского федерального округа доля детей, родившихся вне брака, за последние 12 лет выросла с 14–16% до 24–33%. В целом по России количество зарегистрированных браков с 1990 по 2000 г. снизилось почти на треть.
 

Как объясняет Б.С. Павлов, рост количества внебрачных детей во многом связан с понижением возрастного ценза активного при-общения молодых людей к половым отношениям. При отсутствии адекватного уровня знаний и культуры в сфере интимной жизни та-кая акселерация оборачивается для многих молодых женщин приобретением статуса «сверхмолодой матери». На Урале по удельному весу детей несовершеннолетних матерей в общем числе родившихся лидируют Курганская и Челябинская области. В 2001 г. в Ямало-Нененцком АО у несовершеннолетних матерей родилось 111 детей в городе и 54 на селе, соответственно в Ханты-Мансийском АО — 394 и 77, в Курганской области — 138 и 232, в Свердловской — 948 и 249, в Челябинской — 769 и 303.
 

В то же время статистика позволяет констатировать, что после бурного роста количества таких матерей на Урале в середине 1990-х годов, к 2002 году эти показатели снизились до уровня начала 90-х. Но такое снижение вряд ли снимает остроту проблемы в целом. В частности, 70% ранних беременностей прерываются абортом, после чего у каждой третьей несостоявшейся матери возникают различные воспалительные заболевания, которые во многих случаях ведут к бесплодию.
 

Таким образом, прослеживается сразу несколько негативных тенденций как социального, так и психологического порядка, угрожающих уже не снижением прироста, а реальным сокращением населения России и, в частности, Урала. Что можно сделать для решения демографической проблемы — сейчас и в перспективе, своими силами и с помощью государственной политики и финансовой помощи? Станет ли действенным средством привлечение и легализация в России мигрантов из-за рубежа?
 

Как выпрыгнуть из демографической ямы?

Если в советские 1970–80-е годы 60% семей в стране были двухдетными, то сегодня те же 60% — однодетные. В России наблюдается серьезнейший демографический кризис. В то же время, по оценкам экспертов, у нас сегодня трудится до 14 млн. нелегальных мигрантов. В минувшем январе в рамках так называемой миграционной амнистии — эксперимента, проводимого Федеральной миграционной службой с сентября прошлого года в десяти российских регионах — были легализованы первые 700 тысяч гастарбайтеров из бывших советских республик. В том числе в Свердловской области «вышли из тени» с разрешением на работу 1113 человек.
 

По мнению Б.С. Павлова, государственная программа привлечения в Россию трудовых мигрантов по существу есть программа наведения порядка в процессах прибытия мигрантов, их регистрации, перераспределения трудовых ресурсов, и задач тут много. Это и проблема легализации, и проблема снижения криминогенности, и прирост налогообложения, и организация элементарной социальной защиты мигрантов.
 

— Произойдет ли их ассимиляция?
 

— Безусловно, произойдет неизбежная ассимиляция, причем тут следует выделить несколько групп трудовых мигрантов. Представитель первой — приехал, заработал деньги и отправил их в свою страну, чтобы прокормить семью. Другая часть — те, кто приехал также с целью заработать деньги, но, возможно, найдет себе в России спутника жизни. Наконец, и у тех, кто приехал, оставив в своей стране пятерых детей, конечно, могут быть здесь временные половые связи.
 

Вообще, уповать в этом вопросе на какие-то программы, государственные меры бесполезно. В Америке на одного бездомного, безработного для того, чтобы его трудоутроить, тратятся десятки тысяч долларов в год. Но взять, к примеру, четыре национальных проекта, которые объявил Президент, — это совершенно политическая акция, потому что на их реализацию выделены мизерные средства. Я подсчитал, что на решение этих четырех программ — накормить, поселить, полечить и образовать — на одного россиянина в среднем приходится менее 1 тыс. рублей в год (!). Я только за квартиру плачу более трех тысяч ежемесячно.
 

Из демографической ямы нельзя вылезти при помощи какой-то одноразовой акции, тем более, финансово малообеспеченной. Раз население сошло с демографических баррикад и спряталось в более благоприятной экономической нише, чтобы снова на эту баррикаду подняться — много чего надо. Это значит урезать свое свободное время, свое здоровье, женщина должна пожертвовать работой, профессией. Если доход мужчины составлял 10 тысяч рублей, которые делили на троих, при появлении второго ребенка уровень жизни сразу понижается на 30–40%. Следовательно, нужны мощные финансовые вливания. Вот, например, Америка, Франция, где была депопуляция, — они сейчас выходят из этой ямы, там выплаты матерям за воспитание стимулируют рождение второго и третьего ребенка. Стране нужны дети и она должна платить за этих детей! Не прямо рублями, у кассы, но, например, дешевыми детскими товарами, доступными яслями. Деторождение требует постоянного, долговременного внимания государства.
 

— А какова роль иностранных мигрантов в этом процессе?
 

— Конечно, роль нелегалов нельзя недооценивать, но и переоценивать не стоит. Часть российских женщин, по моим оценкам 5–6%, могут создать семью с нелегалом, потом он становится легальным мигрантом и, в конечном счете, ассимилируется в какой-то социум, допустим, екатеринбургский. Давайте посчитаем. В России около 40–50 миллионов семей. Прибыли в страну, допустим 5 миллионов молодых узбеков, киргизов, таджиков, но из них только миллион готов образовать семью. Затем они родили по ребенку — всего 10% от всей рождаемости. Поэтому говорить о том, что наше население сразу «пожелтеет», нельзя.
 

Да, мы скатились до модели однодетной семьи, но не китайцы или таджики тут виноваты, а бедность, к которой нас привели. Бедность и отсутствие достаточной заботы государства о детях. Государство перевело детопроизводство на личностный уровень — мол, это ваше сугубо семейное дело.
 

— Как же теперь выбраться из демографической ямы?
 

— Развивать экономику, которая потом потянет за собой и приподнимет уровень жизни населения. Население, в свою очередь, начнет откликаться на повышение уровня благосостояния. Однако, отмечу, это не автоматический процесс. Это процесс неоднозначный. Доказательство тому наши «новые русские» — сколько у них денег по отношению к среднестатистической семье? В десятки, в сотни раз больше, но в семье во многих случаях тоже один ребенок. Здесь целый клубок проблем, желание и решение женщины о рождении второго ребенка зависит от множества факторов.
 

Крайне важно воспитать у современного поколения чадолюбие. Однако базы для него нет: дети растут единственными в семье, ребенок является центром экономического и духовного внимания. Чтобы этот ребенок впоследствии пошел на рождение двоих детей, необходимо его переориентировать. На эту переориентацию уходит 10–30 лет.
 

— Борис Сергеевич, хотелось бы поговорить о ситуации в регионах Уральского федерального округа. В Ханты-Мансийском и Ямало-Ненецком автономных округах, как известно, высокий уро-вень рождаемости даже по сравнению со среднероссийским показателем. Почему?
 

— В эти регионы приезжает в основном молодежь, она, естественно, и рожает. С другой стороны, там и более мощная экономическая база, поэтому модель семьи от однодетной тяготеет к двудет-ной. Впрочем, есть и отрицательные факторы, в частности, фактор здоровья, суровый северный климат.
 

Курганская и Тюменская области, например, отличаются преобладанием сельской местности. Стандарт многодетной семьи на селе резко понизился по сравнению с тем, который существовал до реформ. Тут опять же проблема экономии средств — представьте, насколько проблематично для селянина выучить ребенка в техникуме или в вузе… Если раньше условия быта, работы и социальной защиты на селе были примерно одинаковыми, то сегодня там настолько пестрая картина по социально-демографическим показателям… Сегодня каждый выживает как может.
 

Вывод, на мой взгляд, следующий: детопроизводство в России из сферы личностного, семейного должно перейти в категорию общественной, защищенной деятельности. Защищенной как экономи-чески, так и духовно.
 

Подготовила Е. ИЗВАРИНА