МЯГКАЯ СИЛА: ОЧАРОВАТЕЛЬНАЯ И СОБЛАЗНИТЕЛЬНАЯ ПОЛИТИКА

Говорят, свадьба не удалась, если на нее не пришел городской сумасшедший. В этом смысле международная конференция Института философии и права (совместно с Челябинским филиалом Академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ) «Soft power: теория, ресурсы, дискурс» превзошла все ожидания. Еще накануне активисты-блогеры обсудили тематику, состав оргкомитета, приглашенных участников (среди них, увидев после одной из фамилий «Луганский национальный университет им. Т.Шевченко» ничтоже сумяшеся, опознали сотрудников украинских спецслужб), возможность пикетирования мероприятия и даже написали открытое письмо Генеральному прокурору РФ с разоблачением заговора «пятой колонны», желающей «развалить страну», прямо и недвусмысленно квалифицируя ее как «конференцию по организации оранжевых революций». Особо бдительным гражданам сообщаем: компетентные органы приходили. Разобрались. Поблагодарили. Для остальных читателей «НУ» предлагаем интервью с доктором политических наук, заведующей отделом философии ИФиП Ольгой Фредовной Русаковой (на снимке справа).
— Ольга Фредовна, такой неожиданный отклик общественности, успех конференции…
— Ну, это не та общественность и не тот успех. Бдительные граждане просто путают «мягкую силу» и «оранжевую революцию», которая имеет к этой концепции очень малое отношение. А вот то, что до начала конференции мы получили больше 120 статей, и сегодня они еще продолжают приходить… Рубрика «Конференц-зал» нашего журнала «Дискурс-Пи» в этом году полностью занята этой темой — три номера вышли, и четвертый надеемся до конца года издать — вот это реальное подтверждение интереса отечественных исследователей к проблеме «мягкой силы».
— Тогда давайте дадим читателям определение?
— Прежде всего «мягкая сила» (англ. «soft power») — это степень привлекательности и влиятельности, которая достигается не принудительными методами (не насилием и не подкупом), если уж совсем просто. Это прежде всего культура, образование и социальная поддержка.
Эта теория получила популярность у нас в стране примерно 6 лет назад, когда были изданы на русском языке книги Джозефа Ная. Москвичи первые подхватили тематику, и с появлением Сколково там был размещен правительственный заказ на разработку концепции мягкой силы для России. Сколковская модель весьма компактна (всего 13 параметров, тогда как британская, скажем, около полусотни), и сейчас корректировка государственной политики идет именно по ней. Речь шла именно о концепции показателей, потому что теория к этому моменту в мире была уже достаточно разработана, сегодня это инструмент уже не теоретический, а «формульный», по нему вычисляется рейтинг стран и наше место в списке. Лидерами же разработки теории выступили азиатские страны — прежде всего Китай, затем Япония, Южная Корея, Индия, сейчас Вьетнам. У них построены очень интересные стратегии с красивыми названиями, например «Индийская весна» или «Крутая Япония» (англ. «Cool Japan»). Интересно, что в японской стратегии, например, очень большая роль уделяется молодежной моде, созданию компьютерных игр, гастрономии и анимационному кино — она направлена именно на формирование привлекательного образа страны у подростков всего мира.
— А на что ориентирована российская модель?
— У каждой страны свои задачи, и поэтому стратегии мягкой власти тоже отличаются. Россия делает упор на инвестиционную привлекательность страны, развитие спортивной и туристической инфраструктуры, культурную дипломатию, включая культурный и образовательный обмены. И мы с вами видим, как это реализуется: это и прошедшая в Сочи Олимпиада, и подготовка к чемпионату мира по футболу, и гонки Формулы-1, и задача вхождения к 2020 году десятка российских университетов в мировой образовательный топ… Президент России В.В. Путин об этом говорит постоянно, даже если не произносит сам термин: возьмите хотя бы его речь на Валдае.
— Получается, что с одной стороны, мягкая сила — это более-менее объективное отражение реальных успехов страны, ее достижений, а с другой — это результат планомерных усилий государства по рекламе, пиару своей страны, как бы превращение страны в международный бренд?
— Да, такой пиар нужен каждой стране — как любой женщине нужен парикмахер и визажист, даже если это и недешево обходится. Тем более что образ «империи зла» никуда не делся из головы западного обывателя, стереотипы и фобии ведь очень устойчивы, они формировались десятилетиями…
— Не секрет, что многие россияне не одобряют этой политики. Действительно, с точки зрения здравого смысла, чем реконструировать вполне еще пригодные стадионы под требования организаторов чемпионата мира, может быть, лучше пару поликлиник построить?
— Мы можем пытаться строить рай на земле, но если об этом никто не узнает, у нас не хватит ресурсов. Фактически все ресурсы в мире сейчас глобальны — и финансовые, и кадровые, и технологические, они перетекают из страны в страну, ищут «место, где лучше». В мире идет очень жесткая конкуренция за все виды ресурсов, и нам нельзя выглядеть непривлекательными.
— Ольга Фредовна, мы сейчас с вами невольно воспроизводим дискурс «соревнования двух систем»…
— А оно никуда не делось! И сильная Россия по-прежнему никому в мире не нужна. А силу можно доказывать по-разному: и ядерными боеголовками, и мягкими способами. Когда мягкой силы не хватает, это уже говорит о неуспехе стратегии — взять те же американские санкции: это уже не мягкая, это жесткая сила (hard power). И здесь надо говорить о стратегической гибкости, об умелом балансе мягкой и жесткой силы. Только обладая обоими этими ресурсами, мы сегодня сможем достигать своих целей.
И еще о нынешней истории с западными санкциями: политическими средствами, через ангажированные средства массовой информации в Европе создали такую истерию в общественном сознании, что экономические аргументы перестали восприниматься. Как этой ситуации противостоять? Вот для этого и нужна мягкая сила, обаяние образа России.

Интервью взял А. ЯКУБОВСКИЙ