ВСЕГО-ТО ПОЛГОДА: ИЗ БЕСЕДЫ С ГЛАВОЙ ФАНО М.М. КОТЮКОВЫМ

Как многие читатели уже знают, в первых числах мая российское правительство утвердило структуру территориальных органов Федерального агентства научных организаций (ФАНО), в том числе уральского. Незадолго до этого с момента, когда Президент РФ утвердил главу ФАНО, вручив ему судьбу институтов РАН, РАМН и РАСХН, прошло полгода. Михаил Михайлович Котюков приезжал на Урал и произвел на научное сообщество региона хорошее впечатление. Тем не менее вопросов к нему остается множество. Поэтому публикуем (с некоторыми сокращениями) интервью Котюкова, которое он дал недавно газете «Поиск».
— Михаил Михайлович, что собой сегодня представляет ФАНО? У него уже есть управления в регионах?
— Сейчас в Москве уже работает порядка 300 человек, люди есть почти во всех подразделениях. Не везде столько, сколько нужно, но этого количества сотрудников достаточно, чтобы решать самые основные задачи, которые стоят перед нами. Мы своевременно передали институтам финансирование первого квартала, отдали за второй квартал даже раньше, чем было у нас определено по всем согласованным графикам. Это говорит о том, что функции отстроены, мы уже выработали необходимые механизмы нашей внутренней организации. Однако только лишь вопросами финансирования круг наших обязанностей не ограничивается, и в дальнейшем кадровый набор будет продолжен по конкурсу, согласно всем утвержденным правилам…Во время командировок в регионы мы обсуждали с руководством региональных отделений РАН вопросы размещения и кандидатуры на должности руководителей территориальных управлений. Процесс согласования и утверждения достаточно трудоемкий, но первые шаги в этом направлении уже сделаны.
— В рабочих поездках вы посмотрели 250 учреждений науки России. Какое впечатление?
— Большинство встреч проходило непосредственно в коллективах, удалось побывать в лабораториях институтов РАН и РАМН, а также в хозяйствах РАСХН. Люди, с которыми я там встречался, думают, прежде всего, как поддерживать исследовательскую деятельность своих организаций. Вопросы были по делу. Чаще всего спрашивали, как теперь работать с научными фондами, как быть с интеграционными проектами, как будет оцениваться эффективность научных работ и как будет организована закупка оборудования. Были и вопросы, связанные с социальным пакетом. Например, одна из важнейших тем для молодежи — жилищные программы. Я везде говорил, что мы продолжим их реализацию. Другое дело, что раньше даже те средства, которые выделялись на эти программы, использовались не в полном объеме.
— Ну, и чья в этом вина? Или общая беда — денег разрешили потратить на метр квадратный, условно говоря, рубль, а надо два?
— Тому есть разные причины. Жилищная программа состояла из трех частей. Были средства на строительство жилых домов, и это соответственно требовало наличия земли, проектной документации и т.д. Вторая часть средств — деньги на приобретение жилья. И там действительно были заложены нормативы. За счет этих двух механизмов должна решаться проблема служебного жилья на период работы в академической организации. Третья часть — предоставление жилищных сертификатов. Они не покрывают полной стоимости квартиры. Сертификат — это только помощь в приобретении жилья, но это жилье — в собственность.
Первый и второй механизмы требуют серьезной подготовки прежде, чем деньги можно использовать. Были случаи, когда изначально средства предусматривались на строительство дома. Но потом по разным причинам выделенные деньги перенаправлялись на приобретение уже готовых квартир.Однако на рынке дешевого жилья не было, год заканчивался, средства потрачены не были и, по закону они возвращались в бюджет. Поэтому сейчас ситуация с жильем непростая.
Программа «Жилище» передается из Министерства регионального развития в Министерство строительства и жилищно-коммунального хозяйства, что тоже требует соблюдения определенных процедур и времени. Мы провели инвентаризацию и видим, что из-за несвоевременного использования средств в прошлые годы объекты, которые могли бы быть сданы уже сегодня, испытывают нехватку денег для завершения работ. Мы направили соответствующее обращение в правительство с просьбой увеличить ассигнования. Вопрос обсуждается, окончательное решение еще не принято.
— Но вы рассчитываете на то, что денег добавят?
— Мы очень хотим, чтобы именно такое решение было принято, но процесс согласования достаточно сложный. Вселяет надежду то, что эти объекты вводные, их в любом случае надо заканчивать. Не в 2014, так в 2015 году. Деньги все равно придется искать.
— Это жилье было для сотрудников институтов РАН, а присоединили РАМН и РАСХН...
— Да, хозяйство стало большим. Я говорил на конференции научных работников и на встрече с Владимиром Владимировичем Путиным, что все наши подведомственные организации должны участвовать в жилищных программах. К тому же кроме ФЦП «Жилище» еще есть возможности Федерального фонда содействия развитию жилищного строительства, среди разных механизмов которого — создание жилищно-строительных кооперативов.
— Вспоминаем СССР, сами строим — сами живем?
— Не совсем так. Сегодня законодательство по-другому вопрос регулирует. Начинаем с формирования списка членов кооператива из сотрудников научных организаций по определенным критериям. Дальше соответствующим образом через Федеральный фонд содействия развитию жилищного строительства кооперативу передается земельный участок, люди делают взносы и на эти средства возводят жилье. По закону стоимость его должна быть ниже, чем на рынке. Это то условие, по которому отбирается строительная организация. Существует достаточно неплохой опыт реализации подобных проектов. Мы сейчас активно обсуждаем, как организовать работу по этому механизму.
— Будущий владелец должен внести средства, или институт может дать свои деньги?
— Сам владелец вносит деньги, бюджет в этом принять участия не может. Средства Федерального фонда содействия развитию жилищного строительства разрешено инвестировать в создание инфраструктуры для того, чтобы этот объект строился: подведение коммуникаций и пр.
— Инициаторы реформы РАН обещали лишить сотрудников РАН поликлиник, больниц, детских садов... Но у того же Минобрнауки есть поликлиника.
— Сегодня по закону нельзя содержать поликлинику за счет средств федерального бюджета. Такие медучреждения должны финансироваться из системы обязательного медицинского страхования. Для этого у пациента спрашивают полис. Если он есть, то финансирование по нему поступает. Другое дело, что в прошлые годы деньги по полису покрывали лишь часть затрат в общей сумме расходов на лечение. Сейчас законодательство предусматривает, что к 2015 году тариф покрытия будет полноценным. Соответственно и система обязательного медицинского страхования, которая формируется за счет взносов работодателя, платежей субъектов РФ, окрепнет и сможет оплачивать медпомощь в поликлиниках в полном объеме. Поэтому первое, что нужно сделать всем сотрудникам, — прикрепить полисы к тем поликлиникам, которые люди посещают.
— То есть приказа отделить медучреждения РАН от сотрудников ее институтов не будет? И больницы, и санатории у РАН останутся?
— Приказа подобного нет, но надо найти экономически эффективный механизм функционирования академических медучреждений.
Точно так же, как найти и задействовать механизм финансирования образовательных программ, которые реализуются на базе наших организаций, например детских садов. Родители, которые не являются работниками научных организаций и приводят детей, платят полную стоимость обучения ребенка в детских садах Академии наук, а ведь муниципалитеты или субъекты РФ по закону обязаны финансировать образовательную программу из собственных бюджетов. Мы не должны допускать ситуацию, когда наши подведомственные детские сады наполовину пустые, а в муниципальные стоят очереди. При этом наши детские сады должны получать средства из регионального бюджета на образовательную программу, а родители — компенсацию расходов, связанных с содержанием ребенка в детском саду.
— Вернемся к науке. Вы ездили по стране вместе с Андреем Фурсенко и Александром Хлуновым. Фразу помощника Президента РФ о том, что «наша задача не открыть новые направления, а закрыть старые», люди восприняли болезненно. Сверхзадача ФАНО — сократить расходы на науку или улучшить управление ею?
— Задача четко зафиксирована в законе и Положении об агентстве. Сейчас мы должны создать условия, чтобы научная деятельность в подведомственных ФАНО России организациях велась, готовились и реализовывались программы развития. Есть поручение президента — установить приоритеты в научной деятельности страны. Оно адресовано как Академии наук, так и Правительству РФ. В плане мероприятий по реализации закона «О реформе РАН» есть пункт, который связан с возможным внесением изменений в Программу фундаментальных исследований. Этот пункт надо исполнить, причем совместно с Академией наук.
— Аспирантуру в институтах Академии наук ФАНО будет поддерживать?
— Мы этой темой занимаемся с первых дней организации агентства. Вместе с институтами, в которых есть крупные аспирантуры, мы сформировали рабочую группу, пригласили представителей из Минобрнауки и рассмотрели ситуацию всесторонне. Сегодня у нас в полтора раза больше, чем в прошлом году, научных организаций, которые включились в конкурс за получение аспирантских мест. Вопрос в том, как пройдет этот конкурс, но это уже конкурентная среда.
— То есть финансирование будет уже с осени?
— Конечно. Есть, правда, одна особенность, для меня достаточно странная: я обнаружил, что РАН не выделяла в государственных заданиях аспирантуру. Как же так? Почему не сформировано задание на аспирантуру, когда аспиранты точно есть? То есть деньги тратили, а в госзадании не отражали. На 2015-й и последующие годы мы зафиксируем аспирантуру в государственном задании.

Вопросы задавала
Елизавета ПОНАРИНА
«Поиск», 2014, № 17
Фото Владимира КУКАРСКИХ