К ОПРЕДЕЛЕНИЮ ОТДЕЛЕНИЙ

30 октября в Москве, в Совете Федерации РФ прошел круглый стол, посвященный итогам первого года реализации закона о реформе Российской академии наук, в котором приняли участие больше100 представителей РАН, ФАНО, других научных, профсоюзных и общественных организаций. Содержание основных докладов, сделанных президентом РАН академиком В.Е. Фортовым, заместителем министра образования и науки Л.М. Огородовой и руководителем Федерального агентства научных организаций М.М. Котюковым, достаточно полно отражен в различных СМИ. Главный смысл позиции Академии ясно сформулировал Владимир Евгеньевич Фортов: реформа ради реформы бессмысленна, надо добиваться реальных результатов. Но в состоявшейся дискуссии прозвучали другие значимые выступления, в частности, — председателя УрО академика В.Н. Чарушина, который говорил прежде всего о проблемах региональных академических отделений. Вот что рассказал Валерий Николаевич «Науке Урала» о своих общих впечатлениях от разговора о том, что он сам стремился донести до высокого собрания:
— В целом обсуждение было полезным и содержательным — по существу, этапным для проходящей реформы. Очень важно, и это отмечали многие выступавшие, что в противовес многим прогнозам Федеральное агентство научных организаций работает неплохо. Конечно, есть вопросы по возросшему бумагообороту между управленцами и учеными, но это касается прежде всего представителей администрации институтов. Рядовые научные сотрудники происходящих перемен на себе не почувствовали — по крайней мере, пока. Кроме того, агентству, помимо сохранения прежнего уровня финансирования удалось найти дополнительные средства в размере 16 млрд рублей и помочь ряду учреждений решить свои проблемы. В своем выступлении я подчеркнул, что Уральское отделение тесно взаимодействует с агентством с первых дней его существования, мы помогаем друг другу. Именно на Урале сформировано первое территориальное управление ФАНО, в которое мы направили наших лучших специалистов. И считаю самым правильным в нынешних условиях конструктивно развивать наше дальнейшее сотрудничество.
Вместе с тем существуют серьезные проблемы системного, правового характера, мешающие эффективно реализовывать федеральный закон «О Российской академии наук…». Особенно это касается деятельности ее региональных отделений — Сибирского, Уральского и Дальневосточного. В законе они фигурируют и даже как бы сохраняют самостоятельность. Но именно «как бы». Хорошо помню, как после принятия закона меня начали с этим поздравлять — мол, «отстояли свои права». Однако я уже тогда выражал сомнения — отстояли ли и какие именно. Неопределенность в этом важнейшем для нас вопросе сохраняется по-прежнему и создает огромное количество трудностей. Дело в том, что региональные научные центры (в составе УрО РАН их было 6 — Пермский, Оренбургский, Челябинский, Удмуртский, Архангельский и Коми) наряду с институтами вошли в ведение ФАНО и управляются агентством. Отделения же остались в РАН без научных центров и институтов, по существу, лишившись своей основы. Тогда как прежде они были не просто совокупностью научных учреждений, а создавались, чтобы координировать деятельность институтов и центров в интересах развития регионов. Здесь вырабатывалась региональная научно-техническая политика, определялись ее приоритеты. Это были штабы науки с общей инфраструктурой, объединяющие интеллектуальные, деловые и «культурные» силы больших территорий, в немалой степени определяющие их «лицо» на международной арене. Только нашим Уральским отделением, представлявшим 6 научных центров и почти сорок институтов, заключено множество долгосрочных договоров о сотрудничестве с местными органами власти, министерствами, ведомствами, промышленными предприятиями, вузами, принят целый ряд международных обязательств. Их реализация связана с решением крупных научно-технических задач, с престижем регионов, всей страны. А теперь все это, что называется, повисло в воздухе. Совершенно непонятно, каким образом выполнять взятые обязательства, находясь в разных организациях без четкого разграничения полномочий. Чтобы найти выход, нужно совершенствовать новое правовое поле, принимать уточняющие поправки к закону 253-ФЗ. То же касается и четкого закрепления научного руководства РАН подведомственными ФАНО организациями и внятного определения Академии как главной экспертной научной организации РФ — с сохранением за агентством всех финансовых и имущественных вопросов. Необходима ясность — кто за что отвечает. Об этом говорил Владимир Евгеньевич Фортов, другие выступавшие.
Наконец, есть еще одна животрепещущая проблема, прямо связанная с названными, разрешение которой не терпит отлагательств и которую я озвучил на круглом столе в Совете Федерации. Речь идет о важнейшем аспекте поддержки молодых ученых страны — обеспечении их жильем. Неоднократно декларировалось, что ФАНО России создается в первую очередь для того, чтобы избавить ученых от несвойственной им функции управления имуществом. Между тем земельные участки и объекты, строительство которых ведется в рамках федеральной целевой программы «Жилище», а также по ранее заключенным инвестиционным договорам, по-прежнему остаются в ведении РАН и ее региональных отделений. Например, в Уральском отделении, в Екатеринбурге (где своего научного центра нет, зато живет и работает больше всего научных сотрудников) в 2014 году в рамках ФЦП «Жилище» планировалось завершение строительства 100-квартирного дома для молодых ученых. Но в начале года средства, предусмотренные на эту стройку (как и на другое «академическое» строительство), были изъяты ФАНО и до сих пор не возвращены РАН из-за множества бюрократических препятствий. Знаю, что в агентстве предпринимаются меры, чтобы «разрулить» ситуацию, но многочисленные межведомственные барьеры пока преодолеть не удалось, и воз, как говорится, и ныне там. В итоге под угрозой оказалось выполнение важнейшей программы по обеспечению жильем молодых ученых не только на Урале, но и в других регионах России. Кроме того, возникает вопрос, как распорядиться построенным жильем, поскольку подведомственных институтов у РАН и ее региональных отделений больше нет и жилье должно быть передано сначала в ведение ФАНО, а затем распределено по подведомственным институтам. Между тем порядок передачи имущества и земельных участков из оперативного управления РАН в ведение ФАНО России до сих пор не установлен. Более того, отсутствие законодательных актов в сфере имущественных отношений между РАН и ФАНО России создает серьезные трудности в реализации инвестиционных контрактов, заключенных раньше. Так, Уральское отделение в районе «Академический» города Екатеринбурга ведет масштабное строительство двух жилых кварталов. Общий объем привлеченных инвестиций превышает 13 млрд рублей. И уже в 2014 году в оперативное управление УрО должно быть передано 208 квартир, а в ближайшие два года — дополнительно более 400. Однако сегодня в условиях «правового вакуума» Уральское отделение не может передать сотрудникам научных организаций ФАНО 139 новых квартир, хотя еще в июле зарегистрировало для них право оперативного управления и право собственности РФ. И теперь люди ждут жилья, а мы вынуждены держать его пустым — при том, что средства для содержания «ничьих» квартир бюджетом не предусмотрены.
Надеюсь, что участники круглого стола в Совете Федерации, как и другие ответственные лица, к которым я постоянно обращаюсь с этой проблемой, меня услышали, и выход все же будет найден, тем более что речь шла о продлении программы «Жилище» до 2020 года. В целом же, повторюсь, дискуссия была полезной, важной и, на мой взгляд, внесла свою лепту в подготовку к декабрьскому заседанию Совета по науке и образованию при Президенте РФ.

Подготовил
А. ПОНИЗОВКИН
На фото А. Соболевского: председатели Уральского и Сибирского отделений РАН академики В.Н. Чарушин и А.Л. Асеев на круглом столе в Совете Федерации