ТАЙНЫ ДРЕВНЕЙ ПЕЧЕРЫ

Под эгидой Русского географического общества в Республике Коми уже второй год подряд проводится комплексная экспедиция «Печорский меридиан». Задача масштабная — систематизировать знания о природе, истории и социально-экономическом потенциале Припечорья, подготовить почву для развития туристической привлекательности региона. В рамках экспедиции полевые работы в одном из самых северных районов республики провели сотрудники Института языка, литературы и истории Коми НЦ УрО РАН. Раскопки проходили на территории памятника позднего Средневековья, расположенного в более чем 500 км к северу от Сыктывкара. Подробнее о находках «НУ» рассказал руководитель археологической группы, старший научный сотрудник ИЯЛИ, кандидат исторических наук Александр Мурыгин.
— Александр Михайлович, экспедиция в Печорском бассейне проходит уже второй год. Чем этот район привлекает исследователей?
— Бассейн Печоры — территория с богатейшим культурным и природным наследием, изучением которого давно занимаются представители разных научных дисциплин: геологи, биологи, этнографы, историки и многие другие. Древности этого уголка северо-востока европейской части России попали в поле зрения исследователей еще в XIX веке. Первоначально о случайных находках или так называемых «кладах» сообщали путешественники, естество-испытатели и промышленники, увлекавшиеся предметами старины. Позднее к изучению древностей приступили профессиональные археологи.
На регулярной основе раскопки в Припечорье стали проводиться с конца 50-х годов прошлого века сотрудниками Коми филиала АН СССР. За это время были обнаружены многочисленные памятники всех эпох древней истории от палеолита до XIII–XIV веков нашей эры, в частности, уникальные по культурным остаткам и возможностям их интерпретации жертвенные места в Уньинской, Канинской, Эшмесской, Адакской пещерах и гроте Арка. Оказалось, что материальная культура древнего печорского населения разнообразна и сочетает в себе элементы культур финно-пермского, угорского и, возможно, самодийского происхождения.
На протяжении тысячелетий на этой территории пересекались пути многих народов, часть из которых исчезла, а другие стали прародителями современных этносов. Несмотря на открытие и изучение десятков стоянок и поселений, в археологии Припечорья остается немало «белых пятен». Поэтому на вопросы о происхождении и хронологии отдельных археологических культур до сих пор нет четких ответов. Этой неразгаданностью Печорская земля и привлекает к себе внимание ученых.
— Чем примечательно городище Новый бор, где проходили археологические раскопки?
— Не секрет, что отдельные периоды в истории печорского населения слабо отражены в археологическом материале. В их числе первая половина второго тысячелетия нашей эры. Именно к этому времени относятся позднесредневековые памятники вблизи поселка Новый Бор Усть-Цилемского района Республики Коми. Там находится пять таких объектов, открытых еще в 80-х годах прошлого века археологами Коми НЦ УрО РАН Алексеем Багиным, Игорем Васкулом и Сергеем Плюсниным.
Городища Новый Бор I, II, III, IV и поселение Денисовское, расположенные вдоль стариц левого берега заполярного участка долины реки Печоры, датированы XII–XIV веками. Четыре памятника из пяти имеют визуально четко определимые детали в виде рвов и валов, окружающих очень небольшие по размерам площадки. Все пять содержат одинаковый керамический материал. Таким образом, явно вырисовывается некий достаточно компактный район обитания позднесредневекового населения, создавшего практически одинаковые по внешним признакам места проживания. И этот момент крайне важен, потому что мне неизвестно о каких-либо сходных примерах на территории европейского северо-востока.
Но топографическое положение памятников вызывало некоторое сомнение в том, что они использовались в качестве оборонительных сооружений. Все так называемые «городища» располагались на краю нижней ступени береговой террасы, поверхность которой за пределами границ памятников превышала «жилой» уровень, и использование их в качестве надежного укрытия представлялось маловероятным. Требовалось более точно определить тип этих памятников, провести тщательный анализ культурных остатков, сравнить с известными материалами из других районов Нижней Печоры, расположенных севернее.
— Что было найдено этим летом?
— Наш отряд проводил раскопки городища Новый Бор III и примыкающего к нему поселения Денисовский Шар. Был изучен ров глубиной около 80 см и слабо выраженная в этом месте насыпь, отделяющие городище от поселения. Культурные остатки на большей части раскопа залегали неглубоко — около 25–30 см от поверхности земли, непосредственно под растительным слоем. Мы установили, что видимая перемычка у восточной оконечности рва образовалась не в результате современной засыпки, а была сделана в период существования памятника — в этом месте был предусмотрен проход.
Во рву нами были обнаружены залегавшие до его основания фрагменты лепной керамики, в основном обломки сосудов, с тщательно выполненными узорами из оттисков зубчатого и фигурного штампа, а также в виде вертикальных фестонов. Найдены немногочисленные остатки сырых и кальцированных костей, крупные отходы железоделательного и бронзолитейного производства (шлаки и крицы).
Уже сейчас по итогам полевых исследований можно сделать несколько предварительных выводов. Во-первых, вещевой инвентарь на изученных участках поселения Денисовский Шар и городища Новый Бор III, включая заполнение рва, идентичен. Это позволяет говорить о культурно-хронологическом единстве коллективов, оставивших эти объекты. Во-вторых, оба объекта представляют собой не два разных памятника, а скорее всего, единое неукрепленное поселение, разделенное по пока неясному (возможно, функциональному) принципу на три части, две из которых были обведены в древности дренажными канавами в силу топографических особенностей территории. В-третьих, если будет установлено, что обломки стенок сосудов с линейным орнаментом являются древнерусскими, то в средневековой археологии европейского северо-востока появились первые свидетельства о ранних контактах русского населения с местными аборигенными коллективами в этом районе Нижней Печоры.
— Как будут исследоваться находки?
— Сначала проводится стандартная камеральная обработка полученных данных: очистка находок, шифровка, склейка, составление коллекционной описи, фотографирование и прорисовка материала, изготовление чертежей и планов. Затем будут исследованы кости животных и отходы металлургического производства (микроструктурный, химический и термический анализы). Результаты будут представлены в виде отчета, научной статьи и доклада на конференции.
— В связи с раскопками в Новом Боре в некоторых СМИ упоминается так называемое племя печера. Расскажите о нем подробнее.
— Известно, что о народах крайнего северо-востока Европы впервые говорится в «Повести временных лет». Действительно, в Лаврентьевской летописи под 1096 годом в числе прочих называется племя печера, платившее дань Новгороду. В исторических свидетельствах это название появляется еще не раз. Так, между 1363 и 1389 годами московский князь Дмитрий Донской отдал печеру в кормление Андрею Фрязину, хотя формально она оставалась новгородским владением. А уже в XV веке Печорский край как фактически, так и юридически вошел в состав Русского централизованного государства. По завещанию Ивана III его старший сын Василий получил владения, среди которых «Югру и Печеру со всем, да Пермь Великую со всем».
В XVI веке появляются сведения о Печорском крае и у иностранных авторов, которые рассказывают о пушной торговле с печерой и ее самобытной культуре, отличающей ее от русских, перми, югры и самоедов. Но уже к XVII веку имя «печера» исчезает со страниц исторических документов. При этом имеющиеся письменные свидетельства не дают никаких данных о точном географическом положении печеры и об этнической принадлежности этого народа.
— Могут ли обнаруженные вами находки быть как-то связаны с этим племенем?
— Отвечать утвердительно на этот вопрос было бы преждевременно и, более того, ошибочно. Эту версию можно рассматривать лишь в качестве гипотезы. Предварительный сравнительный анализ полученных материалов наметил некоторые характерные черты материальной культуры, выявляющие существование в первой половине второго тысячелетия нашей эры на Нижней Печоре особой культурной группы населения.
Речь идет, прежде всего, о специфических признаках глиняной посуды: орнаментация, включающая в композицию вертикальные фестоны и оттиски фигурных штампов, находки обломков глиняных поддонов. Они наиболее близки керамическим материалам с памятников Печорского Заполярья, локализованных по обе стороны Нижней Печоры: городища Ортинское и Кобылиха, городище и святилище Гнилка, поселение Коткино I. Их керамическое производство очень своеобразно. Пока неизвестны приемлемые аналогии в более южных районах таежной зоны и в тундровой полосе европейского северо-востока.
С другой стороны, глиняная посуда всех этих нижнепечорских памятников, несмотря на свою самобытность, в части элементов формы и декора демонстрирует сходство с нижнеобским кругом археологических культур, угорским или самодийским по происхождению. Высока вероятность, что такая посуда могла быть оставлена населением Нижней Печоры, но была изготовлена непосредственными продолжателями культурных традиций предшествовавшего местного угорского или самодийского населения.
Но, учитывая, что к началу второго тысячелетия нашей эры относятся первые письменные свидетельства о проживании в бассейне Печоры носителей этнонимов «Печера» и датировку вышеупомянутых памятников средневековым временем, можно предположительно отнести богато украшенную керамику типа новоборской и аналогичную ей к элементам традиционной культуры этого печорского населения. Более того, если сведения в письменных источниках о существовании отдельных групп населения на Печоре достоверны, то наиболее вероятно, что этим исчезнувшим народом, кроме новоборских и расположенных ниже по течению Печоры и ее притокам памятников, оставлены также Нерицкий могильник и Эшмесское пещерное святилище на Среднем Тимане, датированные X–XI веками нашей эры.
В любом случае на сегодня это единственная совокупность средневековых археологических памятников на всей территории северо-востока европейской части России, которые в силу своего географического положения, присущих им сходных особенностей керамического производства поселенческих комплексов, деталей обряда погребения и культового инвентаря могут быть предположительно сопоставлены с летописной Печерой как отдельной этносоциальной группой. Есть мнение, что прекращение существования городищ и святилищ на Нижней Печоре связано со сменой населения в печорских тундрах — исчезновением летописной Печеры и пришествием ненецких племен, а также с установлением даннических отношений и подчинением печорских племен русскому влиянию, закончившихся переходом всего обширного региона под юрисдикцию Московского государства.
И все же следует признать, что сейчас археологических оснований для уточнения исторических сведений, касающихся Печеры, немного и они также не бесспорны. Первая половина второго тысячелетия нашей эры крайне слабо отражена в археологических материалах из бассейна Печоры. Инвентарь немногочисленных исследованных археологических памятников до сих пор не позволяет неопровержимо определить их как относящихся к Печере.
— Будут ли продолжаться раскопки?
— Учитывая большую научную значимость новоборских позднесредневековых археологических памятников в решения некоторых фундаментальных проблем северной археологии, нами намечено проведение дальнейших стационарных раскопок в следующем году. К числу ожидаемых результатов относится получение надежного датирующего материала, который, надеюсь, поможет нам продвинуться дальше по пути решения вопроса о характере этих археологических объектов и этнокультурной принадлежности оставивших их коллективов.

Беседу вел П. КИЕВ