ДРУГОЙ РАЗГОВОР С ГРИНБЕРГОМ

Два с половиной десятка людей в аудитории Образовательного центра на 4-м этаже, двое собеседников за столом. Заявленная в афише тема — что-то наподобие «погружения общества в пучину безудержного потребления» — быстро отходит в сторону, поскольку Руслан Семенович вспоминает начало этой дискуссии еще в конце 1950-х: уже тогда она отдавала изрядным лицемерием, потому что ратующие за умеренность и самоограничение придерживались принципа «мы всецело за колхоз, только не в нашей деревне». Тут же звучит вполне «другая» похвала организаторам после экскурсии по Ельцин центру: «Музей обалденный, с таким вкусом сделан! Правда, я не согласен с половиной текстов…», — и гость поясняет, что с его точки зрения распад СССР был роковой ошибкой, страну необходимо было сохранить (ну, исключая Прибалтику) и сделать действительно демократической. По мнению Гринберга, Горбачев не смог «перехватить» партию, большую часть которой составляли честные люди, у партаппарата, за что и поплатился. На этом политика закончилась, и начался свободный разговор об экономике.

Во-первых, заметил Руслан Семенович, трудно говорить о безудержном потреблении, когда из 7 млрд человек на планете примерно 1 млрд просто недоедает, их доходы составляют менее 2 долларов в день. Однако если мы когда-то говорили о «золотом миллиарде», то сейчас число обеспеченных людей составляет уже полтора миллиарда. Это заслуга Китая и Индии, где произошло резкое увеличение доходов у небольшой (по их меркам) части населения. В результате в Китае число богатых уже превысило все население Японии. Но если мы поставим задачу довести потребление всего населения планеты, всех 7 млрд землян, до среднего уровня (эталоном «благополучной середины» выступает Словакия), то нам потребуются еще три планеты в качестве источника ресурсов.

Во-вторых, как считать? Простой пример: средняя зарплата в России равна 36 тыс. рублей. Как получается среднее, известно: складываем топ-менеджера с медсестрой, получаем цифру. Если же мы возьмем медиану, то есть сумму, делящую массив пополам, — ровно половина получает больше, ровно половина получает меньше, — то это уже 22 тыс. рублей. А если мы высчитаем моду предложения (то есть сумму, чаще остальных предлагаемую в качестве зарплаты при устройстве на работу), то это всего 13 тыс. Мы столкнулись с феноменом «бедности работающих», когда зарплата не покрывает расходы семьи. Недаром сейчас на правительственном уровне обсуждается вопрос о введении продовольственных талонов как одной из мер социальной поддержки.

Но, с третьей стороны, сравнивая выводы экономистов и социологов, понимаешь, что главное — не то, что есть, а то, как ты себя при этом чувствуешь, «восприятие реальности оказывается важнее реальности». По данным ВЦИОМ, счастливыми себя считают 78% россиян, и это очень высокая цифра. Можно любить или не любить Путина, но к миллениуму средний класс в нашей стране составлял 8–10% населения, а в 2013 г. — уже 20%. Кстати, эта цифра точно совпадает с ростом числа россиян, имеющих действующий загранпаспорт…

Далее обсуждение — аудитория включилась в него, активно задавая вопросы, — коснулось магической цифры «13». Увы, как при СССР все сравнения шли с 1913 годом, так и нам, похоже, долго еще придется оглядываться на 2013 год. На вопросы о кризисе Р.С. Гринберг ответил, что, по его мнению, если отбросить всю политическую составляющую, то нынешний экономический кризис — кстати, первый наш собственный, «доморощенный» кризис, не связанный с мировым циклом, — спровоцирован прежде всего окончанием крупных государственных проектов. И, возможно, появление новых драйверов экономики способно подстегнуть наше развитие. На вопросы о том, что могло бы государство предложить в качестве глобальных проектов, Руслан Семенович рассказал о двух идеях: во-первых, это программа массового жилищного строительства, в какой-то мере и на новом витке качества возвращающая нас к эпохе переселения из бараков в хрущевки, и, во-вторых, это реконструкция Транссиба в скоростную магистраль, позволяющая зарабатывать на грузопотоке с Дальнего Востока в Европу. Почему именно инфраструктурные проекты? Просто потому, что конкурировать в высокотехнологичном наукоемком секторе с Европой и Америкой, а в потребительском — с Китаем сейчас нереально.

Задавали вопросы о влиянии санкций/контрсанкций, о возврате идеологии противостояния, о реформе науки и образования, о демонстративной роскоши нуворишей… Не всегда Руслан Семенович давал однозначный ответ (возможно, такого ответа просто не существует), однако он ни разу не предложил простого решения, каждый раз указывая на глубину стоящей за вопросом проблемы. В результате вместо заявленных двух часов встреча продолжалась более двух с половиной. Оба критерия жанра — научность и популярность — были с честью выдержаны. Видимо, материалы будут выложены на сайте Ельцин центра; полюбопытствуйте, дорогие читатели.