«Ученье вострит память»: кафедре философии 40 лет

Стоим
на плечах гигантов
С. В. Токмянина,
к. ист. н., ИФиП УрО РАН

В первом ряду справа налево сотрудники кафедры философии: Т.Г. Бурдина, О.Н. Жеманов. 1985 г.

Стоим на плечах гигантов 

С. В. Токмянина, к. ист. н., ИФиП УрО РАН

Кафедре философии ИФиП УрО РАН исполнилось сорок лет. В соответствии с  постановлением Президиума АН СССР от 6 июля 1972 г. № 681 и распоряжением Президиума УНЦ АН СССР от 17 августа 1972 г. № 386 отделение кафедры философии АН СССР (подразделение Управления по подготовке научных кадров АН СССР) было преобразовано в кафедру философии УНЦ АН СССР.

В 1960–70-е гг. работа кафедры была связана с деятельностью видного уральского философа и социолога, впоследствии члена-корреспондента АН СССР М.Н. Руткевича, заведовавшего ею с 1959 по 1972 г. Получив высшее образование на физико-математическом факультете Киевского университета, он специализировался в области изучения философских проблем естествознания. Ппринадлежа к той плеяде советских философов-марксистов, благодаря которой в 1950-х годах философия марксизма выделилась из марксизма-ленинизма как чисто идеологической доктрины, М.Н. Руткевич был и одним из пионеров конкретных социологических исследований в СССР, им были выполнены фундаментальные исследования социальной структуры советского общества. Михаил Николаевич внес большой вклад в развитие преподавания философии в стране. Он был создателем учебного курса по диалектическому материализму для естественнонаучных факультетов, который был признан одним из лучших и заменил курс истории марксизма-ленинизма. Вплоть до своей кончины в 2009 году он сохранял большой интерес к философской жизни Урала и вел оживленную переписку с коллегами.

Не менее интересной фигурой был Георгий Сергеевич Осипов, проработавший на кафедре 35 лет. С 1972 г., после отъезда М.Н. Руткевича в Москву, и до 1975 г. он руководил кафедрой философии УНЦ. Как и его предшественник, Г.С. Осипов пришел в философию уже в зрелом возрасте. Окончив механико-математический факультет Московского университета и защитив кандидатскую диссертацию на тему «Проблема дискретности и непрерывности в квантовой механике в свете диалектического материализма», он и впоследствии продолжал работать в области философских проблем естествознания, в частности, методологических проблем химии. 

С 1975 г. по 1998 г. кафедрой философии заведовал Олег Николаевич Жеманов. В круг его научных интересов входили различные социологические и социально-философские проблемы, прежде всего социология труда. Он был ученым международного класса — участвовал во Всемирных социологических конгрессах, в 1970-е годы, будучи в двухгодичной научной командировке, читал лекции в университетах Кембриджа и Бирмингема, отслеживал новинки западной философской мысли. Олег Николаевич читал лекции по социологии студентам философского факультета УрГУ (в частности, нынешнему заведующему кафедрой Ю.И. Мирошникову). Одним из первых в стране О.Н. Жеманов в начале 90-х годов обратился к системному исследованию теории и практики западного менеджмента. Последней его книгой была вышедшая посмертно в 1999 году монография «Менеджмент: социально-философский аспект». 

Долгое время на кафедре философии работал и выпускник физического факультета Уральского университета Владимир Иванович Корюкин. В Академии он работал с 1964 г. после защиты кандидатской диссертации «Вероятность как философская категория и ее применение в естествознании». Это был ученый союзного масштаба. Благодаря ему кафедра философии не раз организовывала научные конференции, имеющие всесоюзное значение, в которых принимали участие, с одной стороны, такие уральские ученые, как С.В. Вонсовский, а, с другой, такие известные столичные философы, как Б.М. Кедров. Разрабатывая философские проблемы естествознания, Владимир Иванович подготовил спецкурс «Проблемы истории и методологии научного познания», читал курс лекций по основам кибернетики и по философским вопросам естествознания на философском факультете УрГУ.

Эти выдающиеся философы и ученые заложили основы уральской школы философии науки. Поэтому современное поколение сотрудников кафедры может с полным правом заявить «Мы стоим на плечах гигантов!» — и, следовательно, должны идти дальше своих замечательных предшественников.

По жесткой канве марксизма 

Т.Г. Бурдина, доцент, к. филос. н., УГЛТУ

Как передать ощущения, атмосферу кафедры в 1967 году, когда я там появилась? Кафедра бытийствовала под знаком такой величины, как М.Н. Руткевич. Он называл меня «дитя природы», чем отразил как мои сильные стороны (химический факультет университета за плечами), так и явные недостатки (как сейчас принято говорить, «перспективы роста») — минимальный жизненный опыт, поверхностное знание предметов гуманитарной сферы, и еще многое, многое другое, свойственное юной «химозе».

Со сложными чувствами вспоминается сдача вступительного экзамена в аспирантуру по предмету «История КПСС». Надо сказать, что, обучаясь на химическом факультете УрГУ, я сама тайно пользовалась на экзамене некими пометками. Однако правда остается правдой. Человек, который не знал аграрную программу большевиков в первой русской революции, имел меньше шансов поступить в аспирантуру по чисто естественнонаучной или технической дисциплине. Справедливо ли это? И да, и нет. С одной стороны, будущий аспирант, у которого выстроено логическое научное мышление, потратив определенное количество времени, может овладеть и таким предметом, как история КПСС. С другой стороны, загружать молодой мозг массой излишне детализированной информации не совсем целесообразно. К сожалению, тогдашние аспиранты подробнее изучали историю партии, нежели историю России. 

М.Н. Руткевич был человеком, совмещавшим в себе самые различные и всегда притягательные черты личности. От строгости и жесткости до изысканного юмора, широчайшей культуры, что выстраивало его образ в глазах сотрудников кафедры как авторитетного руководителя, мыслителя, способного проявлять себя во всем спектре человеческих общений: от жестко-начальственного до дружеского. Мы всегда знали, что его слово неколебимо: если он что-то обещал, то это будет. Если он что-то запрещал, то нечего и перечить. Уровень исполнительской дисциплины был очень высок. Если М.Н. Руткевич давал какое-то поручение, то ни у кого не было даже и внутренних интенций отказаться, увильнуть, не сделать. Поручения не обсуждались. Срок исполнения — закон. 

Другая памятная фигура — Г.С. Осипов, физик по образованию и одновременно крупный специалист по международным проблемам. Георгий Сергеевич всегда был в курсе последних событий. Его лекции пользовались огромным успехом (не случайно на защите его кандидатской по философии присутствовал сам академик С.В. Вонсовский). Новому поколению трудно представить, как добывалась информация в то время. Ночами Георгий Сергеевич слушал два (а может быть, и три) приемника, ловил самые разные волны и из передач, прерываемой естественными помехами и специальными глушилками, выстраивал картину происходящих событий. Квартал по улице Софьи Ковалевской, где находятся институты УрО, можно пройти за пять минут, но Георгий Сергеевич преодолевал его часами — останавливали, расспрашивали, беседовали. Все сотрудники знали, что последние новости о международных событиях можно узнать на кафедре философии у доцента Осипова, и его просветительская деятельность не знала формальных границ. 

Много лет кафедрой заведовал Олег Николаевич Жеманов. Выходец из интеллигентной среды, тонко понимавший искусство, музыку, он был сам способен исполнить арии из известных опер. Лекции профессора О.Н. Жеманова отличались изысканным благородством подлинного интеллигента, его позитивная харизма много лет украшала кафедральную жизнь, не давая ей измельчать, впасть в череду всяческих конфликтов. 

В.И. Корюкин (последние годы работавший директором библиотеки), физик по образованию, представлял собой образец человека, преданного одной идее. До конца своих дней, пока ему позволяло здоровье, Владимир Иванович ходил на коммунистические митинги. Он был прекрасным лектором, сочетавшим знание философии марксизма и фундаментальное знание физики.

Чтобы понять атмосферу, царившую на кафедре в те годы, надо иметь в виду, что очень значительные усилия уделялись работе философских методологических семинаров. Каждый сотрудник был прикреплен к определенному институту, где он курировал работу такого семинара. Тем самым складывалась тесная взаимообогащающая связь между кафедрой и институтами. Сотрудники кафедры знали о науке не понаслышке, а лично и от ведущих ученых отделения и начальников лабораторий, соискателей, аспирантов, регулярно выступавших на заседаниях кафедры. С другой стороны, сотрудники кафедры, консультируя работу методологических семинаров, сами должны были быть на уровне и философского и научного дискурса, уметь улавливать суть профессиональных проблем. 

Преподаватели кафедры отдавали себе отчет в том, что обучаемые ими аспиранты уже обладают суммой знаний, навыков, профессиональных умений, далеко превосходящих уровень знаний преподавателя. В этом плане диалог можно было строить только на равных. В моей практике были такие случаи, когда в группу приходили аспиранты, из собственного интереса занимавшиеся ранее философией. Ощущения, которые я получала, были весьма остры. Состязаться с человеком, который на языке оригинала прочел французских экзистенциалистов, поверьте мне, очень сложно. Лично я находила достойный выход в том, что публично признавала приоритет своего оппонента, деликатно указывая ему, что есть и другие разделы философского знания, которыми ему необходимо овладеть. 

Атмосфера, которая царила на кафедре философии, была очень творческой и дружественной. Личностное общение сотрудников кафедры было самым разнообразным, но никогда не конфликтным. Бывало всякое — от научных дискуссий, совместных поездок «на картошку» до милых «подкалываний» друг друга.

Вот так по жесткой канве марксизма мы вышивали свой неповторимый  узор. И ничто человеческое нам  было не чуждо.

Наука не точная, но строгая

Н.В. Бряник, проф., д. филос. н., УрФУ

При создании кафедры определяющим фактором является исследовательская позиция руководителя — именно она задает то, чем будет жить кафедра, научные интересы ее сотрудников, тематику публикаций. Ориентация философии на науку, как исследовательская позиция Михаила Николаевича Руткевича, была очевидна  как при создании философского факультета УрГУ (1966), так и кафедры философии УФАН (1972). Установка эта не ограничивалась теорией познания, разработка онтологии диалектического материализма велась на материале истории и новейших достижений преимущественно в области естественных наук. Михаил Николаевич Руткевич поддерживал научные контакты с учеными УФАН.  И уже в первом коллективном труде под его редакцией — «Диалектический характер критерия практики» (1957) приняли участие такие ученые УФАН, как академики С.В. Вонсовский и С.С. Шварц.

Первые постсоветские десятилетия сопровождались резкой критикой так называемого сциентизма в философии, когда негативной оценке была подвергнута «зацикленность» философии на науке. При этом упускалось из вида, что сциентизм означал одновременно и постоянное отслеживание профессиональными философами масштабных событий в самой науке, имеющих значение для теории познания, онтологии, аксиологии и других разделов философии. Поэтому к началу 2000-х годов с введением курса истории и философии науки отечественные философы оказались не готовы к диалогу с наукой, к философской интерпретации ее достижений. И это в то время, когда в самой науке в конце ХХ в. развернулась научная революция, связанная с формированием синергетической картины мира, компьютеризацией и космизацией эксперимента. Кафедре УрО РАН удалось избежать потери интереса к науке во многом в силу того, что ей приходилось быть в постоянном контакте с научной общественностью — положение, что называется, обязывало. Сотрудники кафедры всегда четко осознавали, что, как говорил М. Хайдеггер, философия хоть и не точная, но строгая наука, чем заслужили, как мы надеемся, уважение своих коллег по «академическому цеху». Совместные «круглые столы», публикации в монографиях и  тематических сборниках кафедры, способствовали как повышению уровня научной эрудиции философов, так и расширению гуманитарного кругозора научных работников.

Не порывая с традициями

А. С. Луньков, к. ист. н., ИФиП УрО РАН

В 2000 году заведующим кафедрой философии стал доктор философских наук Ю.И. Мирошников, ученик основоположников уральской философской школы М.Н. Руткевича и И.Я. Лойфмана. В организации научной работы кафедры Юрию Ивановичу удалось совместить конструктивные традиции советской философии и современные веяния и взгляды. Этому во многом способствовали введение нового кандидатского экзамена по истории и философии науки, сложившийся в первые годы XXI века коллектив кафедры, который соединил в себе старшее и молодое поколение. При этом все молодые сотрудники кафедры сами прошли через его семинары и лекции, будучи аспирантами УрО РАН и УрГУ. 

В научной работе кафедра взяла курс на сохранение продуктивных традиций советской философии, а именно ориентацию на тесную связь философии и естествознания. Ее результатом стала серия тематических сборников «Философские проблемы науки и культуры». Уже в первом выпуске, «Новые идеи в философии науки и научном познании», 2002 года под одной обложкой объединились ученые разных специальностей и поколений, включая аспирантов.

Второй в серии была работа «Новые идеи в философии природы и научном познании», посвященная 140-летию В.И. Вернадского. Здесь продолжилась и усилилась линия на привлечение к философствованию широких научных кругов УрО РАН и вузов Екатеринбурга, благо для ученых тема оказалась плодотворной. Сформировалась группа авторов, которые стали постоянно участвовать в проектах кафедры, будь то «круглые столы» или печатные издания. В нее вошли как физики, имеющие вкус к «метафизике», так и «лирики», ищущие строгий «естественнонаучный» порядок в гуманитаристике.

Третий выпуск, «Новые идеи в социокультурной динамике науки» был посвящен ушедшему из жизни в 2004 году яркому представителю философии Урала И.Я. Лойфману. В четвертом выпуске серии «Новые идеи в аксиологии и анализе ценностного сознания» еще более отчетливо проявились черты общности идейного замысла. Редакторский труд Ю.И. Мирошникова позволил провести четкую смысловую линию через все разделы работы, объединить три десятка авто-ров из разных городов и даже стран в причудливый сплав, коллектив единомышленников, размышляющих о ценностях в самых разных аспектах.

Выход в свет в 2010 году пятого выпуска серии «Новые идеи в научной классификации» обозначил качественно новый этап развития научной работы кафедры философии. И дело не только в его выросшем объеме (хотя 630 страниц текста не вместили и половины присланных нам материалов), расширившейся географии авторов и других формальных показателях. Эту книгу можно считать вкладом в историю отечественной науки как продолжение «классификационного движения», научной и философской дискуссии по вопросам классификации, развернувшейся в 1970-х годах. В этом издании приняли участие как ученые, бывшие когда-то первопроходцами в развитии проблемы (В.Л. Кожара, М.П. Покровский), так и новые имена.

Все эти годы кафедра философии работала, не порывая с традициями не только советской, но и русской философии, с ее ориентацией на гуманитарную проблематику, внимание к философской составляющей литературы и искусства, которые были сфокусированы в двух изданиях: «Феномен ”Шинели” Н.В. Гоголя в свете философского миросозерцания писателя» и «Романтизм: истоки, метафизика и эволюция». Надеемся, что две эти коллективные монографии будут иметь продолжение — коллектив кафедры работает над книгой «Феномен “Смерти Ивана Ильича” Л.Н. Толстого в свете философского миросозерцания писателя».

То, ради чего

М. М. Шитиков, проф., д. филос. н., УрГГУ

«То, ради чего» существует кафедра философии — это подготовка аспирантов к сдаче кандидатских экзаменов. И, может быть, она справляется с этой задачей наиболее успешно среди аналогичных кафедр Екатеринбурга, по крайней мере, в последние годы. Уровень знаний и навыков, демонстрируемый аспирантами на экзаменах, заметно выше, чем в вузах города.

После введения экзамена по истории и философии науки кафедрой проделала большую организационную работу. Тщательно продуманная программа изучения курса на лекциях и семинарах позволяет сочетать овладение основными проблемами философии с глубоким освоением специфики философии науки и философской проблематики истории науки. Изучение современных философских проблем областей научного знания осуществляется в трех отдельных потоках (математико-техническом, естественнонаучном и социально-гуманитарном). Постоянно обновляются методические материалы, программы семинарских занятий. Тематика рефератов, согласованная с научными руководителями аспирантов, максимально сближена с профилем диссертационных исследований, сохраняя философско-методологический характер. Чрезвычайно важны проводимые кафедрой аспирантские конференции и «круглые столы», продуманная система поощрений для аспирантов. Но, возможно, самое главное заключается, во-первых, в слаженности и коллективности работы преподавателей кафедры и во-вторых, в постоянном творческом обновлении курса. Думается, что последнее десятилетие в этом плане самое успешное. Хотелось бы пожелать кафедре подготовить курс лекций к изданию.

Сотрудники кафедры философии ИФиП УрО РАН. Сидят слева направо: С. В. Оболкина, Н. Е. Кричевцова, Ю. Н. Воробьева, Н. В. Бряник. Стоят слева направо: А. С. Ворох, М. М. Шитиков, Ю. И. Мирошников, А. С. Луньков. 2011 г.

Уходят своими

С.В. Оболкина, к. филос. н., ИФиП УрО РАН

Среди естественников — особенно зрелых мыслителей, отягощенных управленческими тяготами — распространено мнение о том, что курс философии только лишняя обуза. С установкой «отчуждения» от философии к нам приходит подавляющее количество поступающих. А уходит все-таки минимальное. Что же происходит между приходом и уходом? Аспирантам последних лет была предложена анкета: нужен ли, по их мнению, курс философии и истории науки? Изменилось ли их отношение к философии? Пригодился ли курс лично им? Ответы показали, как пространство философии становится «своим» для молодых ученых самых разных специальностей. 

Сначала «истончаются» дисциплинарные водоразделы между философией и наукой: «Как и большинство невежественных граждан считал, что основная функция философии: «Мели Емеля, твоя неделя!» Даже не задумывался, что все научные дисциплины, какие бы суровые и строгие они ни были — ее дети, все они вышли из рамок философии, а это достойно уважения и изучения, естественно». (В.М. Скачков, 2009–2010 учебный год, ИХТТ).

 Но признание исторического родства само по себе еще не означает почувствовать себя «дома»; понять настоящую связь между философией и наукой означает ощутить себя в пространстве понятийного мышления. Ситуацию, когда конкретный аспирант хотя бы осознает нехватку этой способности, мы считаем уже важным достижением. «Аспирант, которому не интересны базовые законы, управляющие сознанием, познанием, поведением, и основы, с которых начиналась наука, вряд ли имеет большие перспективы в науке», — рассуждает Д.А. Груздев (ИОС, 2009–2010). 

Но признание собственной «нищеты» — только начало. Нравится кому-то это или нет, но философия и настоящая наука — это пространство элитарности, «роскоши» образа мысли, и только вследствие этого они могут претендовать на социальную необходимость. И мы стараемся добиться, чтобы качество мысли аспиранта стало качеством роскоши, которую в данном случае следует понимать в духе античных мыслителей, для которых познание мира — это роскошь рассуждать философски. Не разглагольствовать — это как раз подделка настоящей роскоши, — а именно рассуждать. Собственно, этому и посвящены многие часы нашего курса. Поэтому аспирант может сказать: «Я считаю, что курс нужен в послевузовском образовании! И, в первую очередь, потому что помогает мыслить и думать. Другие предметы в принципе не заменят философию. Философия развивает мыслительную способность, она определенно нужна, как бы ни была трудна и непонятна!» (П.С.Першин, 2009–2010, ИВТЭ). 

Да, лекции бывают трудны, и труд их усвоения иногда кажется аспиранту похожим на труд чернорабочего. Но в помощь ему — семинары, где тот же аспирант не только может, но и должен сделать этот труд своего рода интеллектуальной забавой. Он должен почувствовать вкус к рассуждению, должен научиться рассуждать не только правильно, но и красиво. Позднее к аспиранту приходит понимание, что роскошь, оказывается, может быть полезна: «Семинарские занятия в виде дискуссий/опроса/нового материала — идеальны для дальнейшей самостоятельной отработки метода мозгового штурма и роста в интеллектуальном плане» (В.А. Симакина, ИОС, 2006–2007).

Эти замечания аспирантов важны для нас не просто как оценка. Они — свидетельство понимания важности дела, которым занимается наша кафедра. Ведь качество мышления молодых ученых — это также вопрос достоинства российской науки. Не секрет, что на международной арене нашего ученого отличает широта кругозора, который формирует только среда, в достаточной степени «насыщенная» философией. В ней и образуются «кристаллы» того взгляда на мир, который характеризует русскую науку: стремление к фундаментальности и широкому охвату, к синтезу. Курс истории и философии науки — это один из базовых элементов, формирующих нашего ученого. Это фундамент, а фундамент обязан быть крепким. Особенно ценно, когда аспиранты говорят о проведенном с нашей кафедрой времени: «Еще хочу! Но второй раз поступить не дадут, а жаль… Еще бы годик не помешал» (В.М. Скачков).

Материал подготовили 

зав. кафедрой философии, доктор филос. наук Ю. И.  МИРОШНИКОВ,

ст. преп. кафедры философии, канд. ист. наук А. С. ЛУНЬКОВ.