Директорский корпус

Станислав Анатольевич Чайковский, возглавивший Институт электрофизики УрО РАН в декабре прошлого года, — новое лицо в Уральском отделении РАН, поэтому традиционному «директорскому» интервью стоит предпослать его краткую научную биографию.
В Институт сильноточной электроники Томского НЦ Сибирского отделения РАН Станислав Чайковский пришел студентом третьего курса физического факультета Томского гоусниверситета, где академик Г.А. Месяц, тогдашний директор ИСЭ, основал кафедру физики плазмы. Окончив университет в 1986 году, молодой специалист поступил на работу в академический институт, в отдел высоких плотностей энергии, защитил кандидатскую диссертацию. Сферой его научных интересов стали формирование источников мягкого рентгеновского излучения на основе пинчей, создание импульсных генераторов тока, электрический взрыв проводников. В 2004 году Геннадий Андреевич Месяц, возглавлявший тогда Физический институт им. П.Н. Лебедева РАН, пригласил своего ученика, о котором отзывается как о блестящем экспериментаторе, на должность заместителя заведующего отделом физической электроники ФИАН. С тех пор Станислав Анатольевич жил и работал «на два дома»: в Москве и в Томске. Под его руководством на площадке ФИАН запущены в эксплуатацию уникальные сильноточные генераторы для фундаментальных исследований Х-пинчей и газового разряда в длинных воздушных промежутках. Будучи избранным на пост директора Института электрофизики УрО РАН, С.А. Чайковский переехал в Екатеринбург, чтобы полностью посвятить свое время новому и очень нелегкому делу — административной работе в эпоху очередных академических перемен. И все же, прежде чем говорить о директорских планах и проблемах, я попросила Станислава Анатольевича подробнее рассказать о своей научной работе.
— Я занимаюсь плазменными источниками рентгеновского излучения, так называемыми плазменными лайнерами. Это такой тип электрического разряда, при котором магнитное поле оказывает определяющее влияние и приводит к сжатию вещества. Для наглядности можно представить металлический цилиндр, через который пропускается ток большой силы. Давление магнитного поля настолько велико, что цилиндр сжимается, вещество нагревается до состояния высокотемпературной плазмы и становится источником рентгеновского излучения. Это излучение мягкое, в отличие от лучей медицинских рентгеновских аппаратов оно проникает на глубину всего нескольких микрон. Для сравнения: толщина человеческого волоса — около ста микрон. 

Сегодня мы представляем читателям «НУ» директора Института машиноведения УрО РАН доктора технических наук С.В. Смирнова, избранного на этот пост в мае нынешнего года. Сергей Витальевич родился в Свердловске-Екатеринбурге в «металлургической» семье и продолжил эту традицию. Его отец Виталий Кузьмич Смирнов — известный ученый-металлург, почетный профессор Уральского политехнического института (ныне УрФУ). Металлургом был также дед по линии матери Людмилы Александровны. А сейчас в этой области работают жена Сергея Витальевича, его сын и невестка.
В доме Смирновых часто бывали друзья отца — ведущие профессора УПИ члены-корреспонденты В.Л. Колмогоров, А.А. Поздеев, академик Н.Н. Красовский. Кстати, Сергей Смирнов — выпускник той же кафедры обработки металлов давлением металлургического факультета УПИ, которую в свое время оканчивал Николай Николаевич. Правда, Сергею Витальевичу не сразу удалось заняться наукой — после окончания института он два года отслужил старшим лейтенантом в Прикарпатском военном округе, причем не в каком-нибудь тихом местечке, а в танковом подразделении так называемых развернутых войск, которые в случае объявления тревоги через 12 часов должны были оказаться на границе Австрии и Чехии.
После возвращения Смирнов поступил на кафедру обработки металлов давлением инженером-исследователем. Его научными руководителями стали член-корреспондент Вадим Леонидович Колмогоров и профессор Александр Александрович Богатов, нынешний заведующий кафедрой. Тематика, которой он занимался, — теория разрушения при пластической деформации — была очень востребованной, он успешно сотрудничал с отраслевыми НИИ и промышленными предприятиями. Однако в перестройку научно-исследовательский сектор в УПИ ликвидировали. Сергей Витальевич был вынужден перейти на преподавательскую работу и вернулся к своим исследованиям только в 1996 году, когда его пригласил в Институт машиноведения УрО РАН В.Л. Колмогоров, в то время зам. директора ИМаш. Смирнов возглавил лабораторию микромеханики материалов. Он обобщил накопленный в предыдущие годы обширный материал, защитил докторскую диссертацию.
Сегодня Сергей Витальевич — ведущий специалист в области изучения механических свойств, пластичности и разрушения металлических материалов при экстремальных силовых воздействиях. Под его руководством созданы уникальные испытательные установки для исследования пластичности металлов и прикладные программы, позволяющие оптимизировать процессы их обработки. Эти результаты нашли применение на многих промышленных предприятиях и в отраслевых НИИ СССР и России. В 1999 году Смирнова назначили вторым зам. директора института, и он работал в паре с Вадимом Леонидовичем, пока тот не отошел от дел. Время было нелегкое, пришлось заново строить финансовую службу, решать другие жизненно важные проблемы, так что к нынешнему директорству Смирнов пришел с богатым организационным опытом. Но прежде чем обсуждать «директорскую» программу Сергея Витальевича и перспективы сохранения научного потенциала института, мы поговорили о его научных интересах.   
— Ваша задача — продлить ресурс изделий, работающих в условиях напряженного состояния, высоких температур и давлений. Значит, надо свести к минимуму количество дефектов, возникающих в процессе обработки материалов, из которых они изготовлены?
— Дефект дефекту рознь. Образование дефектов в металлах и других материалах, естественно, допускается, но по размерам, концентрации  и расположению они должны быть безопасны для эксплуатации выполненных из них изделий. Исследования, на основе которых была разработана концепция допустимой безопасной поврежденности материалов, инициировал член-корреспондент РАН Вадим Леонидович Колмогоров. Он впервые ввел понятие исчерпания ресурса пластичности материала в процессе деформации, эксплуатации и деградации изделия. Сегодня мы изучаем предельные свойства материалов, и не только металлических, как на макро-, так и на микроуровне. Конечно, это требует междисциплинарных исследований в сотрудничестве с химиками, физиками, математиками. Зато мы можем подойти к проблеме с единых позиций, что позволяет оптимизировать технологии создания материалов и обеспечить ресурс их конструктивной прочности. Мы разрабатываем модели для прогнозирования микро- и макроразрушений в различных технологических процессах обработки металлов методами пластической деформации: прокатки, волочения, штамповки, прессования, поверхностного упрочнения и др.

На весеннем Общем собрании УрО РАН существенно обновился директорский корпус Отделения — сменилось руководство пяти академических институтов. Сегодня мы представляем читателям доктора исторических наук Е.Т. Артемова, возглавившего Институт истории и археологии УрО РАН.