Академик Климент Николаевич Трубецкой — крупнейший ученый в области освоения земных недр и горной экологии. На вопрос «до какой степени крупнейший?» его коллеги отвечают, что на сегодняшний день в России, и не только в ней, крупнее нет. Именно он обосновал современное представление о горных науках как цельной системе знаний, сделал еще много чего фундаментального. Причем фундаментальность эта всегда была неразрывно связана с практикой, и трудно перечислить все объекты и регионы, где воплощены в жизнь его идеи: это Курская магнитная аномалия и московские подземные сооружения, рудники Кольского полуострова и Армении, угольные шахты Украины и Эстонии — список можно продолжить. Среди учеников Климента Николаевича — члены РАН и Академии наук Казахстана, больше 35 докторов и кандидатов наук. Трубецкой — автор 58 монографий, 7 учебников, не считая других публикаций, имеет около 100 патентов на изобретения. Он автор раздела «Технология исследования и управления природными ресурсами» «Энциклопедии жизнеобеспечения» (Оксфорд, 2002), соз-данной самыми выдающимися специалистами мира.
Таков совсем краткий «послужной список» Трубецкого — исследователя, подробней с которым можно познакомиться в профессиональной литературе. А в личном общении он оказался человеком редкого обаяния, чувства юмора, замечательным собеседником. В этом мы убедились во время нашей «демидовской» встречи, состоявшейся в Москве, в Институте проблем комплексного освоения недр РАН, который он больше пятнадцати лет возглавлял и где теперь работает главным научным сотрудником.
— Уважаемый Климент Николаевич, прежде всего, по традиции — несколько слов о вашем отношении к Демидовской премии в ряду других высоких наград…
— Вряд ли стоит повторять, что я горд и счастлив этим лауреатством. Но, в отличие от других (а их немало), я никогда не знал и не думал, что удостоюсь столь высокой чести. И не имел ни малейшего понятия, кто, как и из кого меня выбирал. Просто в один прекрасный день раздался телефонный звонок, и прозвучало первое поздравление от академика Г.А. Месяца. Лишь потом я узнал, что к премии меня представляли самые авторитетные коллеги. Насколько мне известно, примерно то же происходит и с Нобелевской премией, хотя по горным наукам ее не дают. То есть, не в обиду другим, получается, что Демидовская — самая справедливая, самая чистая и честная из наших профессиональных наград.